Точка в рамке расплылась и поплыла, Мириам заморгала, но оружие не опустила.
- Он стоял там, и не знал, что делать, а потом снова пошел к выходу. И тогда я достала револьвер - тот, большой, из-под стойки, и выстрелила в него. Один раз.
- Прости. - Снова сказала Би. Мириам шмыгнула носом.
- Это ты извини. Хочешь сделать для меня что-то хорошее, а я все время реву. Это было давно, с этим ничего уже не сделаешь.
Она снова прицелилась.
- Еще отец учил меня удерживать дыхание, когда целишься. Выдыхаешь, и в тот момент, когда все замерло, стреляешь. Так можно делать?
- Да. Если цель очень далеко, то это имеет смысл, но здесь всего двадцать пять метров.
- Я все равно попробую.
Мириам выдохнула и нажала на спуск.
- Огонь! - Скомандовал Кейн, и земля вздрогнула. Где-то вдалеке, за стеной, ударил далекий гром, в котором утонули звуки выстрелов.
- Что это? - Спросила Мириам у Би.
- Мощный взрыв. - Би обернулась к сержанту, вскочившему со скамьи, и говорящему в маленький переговорник. - Довольно далеко, к востоку. Похоже, наш урок закончен...
Мириам опустила игольник, и смотрела на сержанта, который закончил говорить, и теперь шел к Би. Его цветом был страх. Даже не оглядываясь, она знала, что на Би сейчас смотрят все - девушки, гвардейцы, Кейн. Сержант подошел ближе и протянул Би переговорник.
- Шериф. - Сказал он сварливо. - Велел тебя найти. Вот, нашел.
III.
Город уже не спал.
Разбудил ли его взрыв, или ему так и полагалось просыпаться, с первыми лучами солнца, падающими на крыши, Мириам не знала. Но сейчас улицы больше не казались пустыми - хлопали ставни, из подворотен доносились голоса, куда-то спешили горожане и бежали гвардейцы. Хокс переполняло движение, испуганное и лихорадочное, как если бы сам он был живым человеком, внезапно осознавшим, что все это время спал на краю скалы, а внизу - обрыв и острые бетонные обломки. Люди оглядывались на Би и спешили дальше, тяжело пробегали мимо гвардейские патрули, занимающие позиции на перекрестках, а напряжение, повисшее в воздухе, усиливалось с каждой секундой.
- В магистрат не нужно? - Спросила Би, прижав переговорник к уху, и остановилась. - В госпиталь? А где он у вас?
Мириам встала рядом, оглядываясь и переводя дыхание. Судя по всему, сейчас они находились недалеко от Обзорной площади. Вышка оставалась позади и правее, а совсем рядом, тоже справа, проходила стена верхнего города.
- Восточные ворота? - Уточнила Би, и выпустила переговорник, оставив его болтаться на тонком проводе, пристегнутом к воротнику костюма. - Пойдем, они взяли двоих, и доставят их в госпиталь.
- Двоих... кого?
- Еще не знаю. Кто-то взорвал орудийную башню у восточных ворот, а эти двое хотели взорвать еще что-то.
- Рейдеры?
- Похоже. Пойдем быстрее.
Они миновали еще два гвардейских поста. Навстречу попадалось все больше горожан, спешащих куда-то целыми группами. Кто-то кричал, призывая доставать оружие, а в переулке распинался проповедник - Мириам без труда узнала знакомые интонации.
- Плохо. - Сказала Би. - Горожане не готовы к осаде.
- Они же не боялись до сих пор...
- Отвыкли. Если сейчас начнется паника, даже барону будет трудно ее прекратить.
- А где госпиталь?
- На восточном склоне. Мы уже проходили там, хотя самого госпиталя я не помню.
Стена Верхнего Города ушла направо и вверх, в глаза Мириам ударило солнце, встающее над пустыней. Далеко внизу, за беспорядочно расставленными ступенями домов, изгибалась восточная стена Хокса - недостроенная, с белеющими бетонными заплатами и прорехами. Отсюда виднелись орудийные башни. Мириам помнила, как они проходили мимо одной из них, металлической конструкции, сваренной из толстых труб, с площадкой наверху, закрытой щитами. Сейчас она видела две таких же, справа, и посередине, а слева, там, где должна была стоять третья, поднимался прозрачный дымный столб, уже начинающий рассеиваться.
- Госпиталь. - Би указала вниз, на крышу странной треугольной формы, возвышающуюся над окружающими зданиями почти на три этажа.
- Откуда ты знаешь?
- Он сказал, что это старое здание, одно из немногих.
Треугольный двор перед госпиталем был полон людей - кричащих, стонущих, неподвижно сидящих у стен. Мириам захотелось зажмуриться, чтобы не видеть цвета вокруг - боль, страх, отчаяние, кровь на самодельных повязках, размозженные пальцы, и разбитые головы. Люди ходили, сидели и лежали вокруг, новые раненые все прибывали. Усиленный громкоговорителем голос уговаривал не паниковать, но от его криков никому легче не становилось.