Выбрать главу

— Кажется, разбила что-то, темно. Извини, посмотрю. Ласочка подняла глаза, прямо на Нику. Та машинально кивнула, тоже не отводя глаз. Но снежная королевишна нахмурилась и, сжав губы, отвернулась.

— Выключить опять? — Тина придвинула к себе тарелку и нацелила вилку на горячее.

— Да ладно. Уже ладно.

На свое место плюхнулась Василина, молча подвинула к себе тарелку и, навертев на вилку блестящих желтых кусочков, отправила в рот.

Телевизор вдалеке мигал, показывая новомодные видеоклипы и головы танцующих задирались и поворачивались, чтоб ничего не пропустить. Черная фигура склонилась, помавая неверной рукой над головой Тины и та, аккуратно положив вилку, поднялась, кинула в пепельницу скомканную салфетку.

— Поговорили? — Ника тянула шею, пытаясь за танцующей парой снова разглядеть Ласочку. Было странно ревниво думать о том, как та посмотрела, намеренно не узнавая, и отвернулась к новым подружкам.

Отпивая из рюмки, Ника посмеялась над собой, одновременно удивляясь.

Ну и хорошо, что не признала, к чему ей эта бледная змейка, ведь показала уже, на что способна. …Нет, надо подниматься и уходить.

— Я, наверное, совсем дура. Да? Совсем-совсем, — голос у Василины был непривычно скорбным.

— Да что ты, Васинька. Не так, чтоб уж совсем.

— Давай выпьем.

— Давай. Когда кавалер вернул Тину на место и, качаясь, все пытался поймать ее руку для поцелуя, Ника снова увидела девочек за дальним столом.

Ласочка что-то говорила шатенке, красиво поводя руками перед пухлым нерешительным личиком, а потом, приобняв за шею, стала шептать в ухо. Та неуверенно заулыбалась в ответ. Отпила из фужера, засмеялась, вытирая глаз. И, зажмурившись, опрокинула в рот остатки спиртного. Ласочка подбадривающе улыбалась, придерживая стеклянную пяточку — пей до дна, до дна… Ника отставила свою рюмку. Ласочка скользнула по ней взглядом и опять равнодушно отвернулась. А потом стол заслонили чужие черные фигуры, грянула музыка, начались танцы, закачались над прыгающими головами цветные бумажные фонарики. Рядом с Тиной грянул о скамью большое тело Митя Павлович, хлопнула пробка, вылетая из бутылки шампанского, официант, значительно улыбаясь, ловко наполнял высокие бокалы и совал их в руки опешившим барышням.

— За любовь, Василина, — густым баритоном сказал Митя и поднял свой бокал над столом. Официант вежливо захлопал. Васька молча коснулась его бокала своим. Тина смеясь, отхлебывала.

Ника тоже выпила полбокала, ставя на стол, увидела — Ласочки нет. И подружки исчезли вместе с ней. Рядом с фужерами, пепельницей и развернутыми недоеденными шоколадками суетился официант, а за ним переминался давешний терпеливый поклонник, держа на плече безутешную брюнетку. Когда стол опустел, бережно свалил свою даму на скамью, и та, положив голову на его плечо, заснула, свесив руку с окурком. Вокруг все прыгало, шаталось и вскрикивало. Мигал свет. У Ники весело болела голова и, кажется, она уже усаживалась, что-то там станцевав. Отпихивая полный бокал, который совал новый Тинин поклонник, прокричала ей:

— Нам пора. Давай, а? Вместо Тины ей ответила Васька, явившись из дымного света в обнимку с молчаливым Митей:

— Ага! Вот щас еще вот и… И унеслась, скрываясь за его необъятными плечами. Ника оглядела стол, удивилась тому, что сидит одна. Захлопала по скатерти, пытаясь поймать сигаретную пачку. Но та унеслась, как Василина, подхваченная чьей-то рукой. Рядом с Никой сидел Токай, улыбался свежим лицом, и от кожаной куртки пахло свежим снежком и зимним морем.

— А… — сказала Ника. Токай встал, дернув молнию, скинул куртку на скамью и поклонился, одновременно уже поднимая Нику за руку и притягивая к себе.

— Вещи, — растерянно сказала та, топчась неловкими ногами, — нельзя, я сижу, вещи.

— Можно, — ответил, щекоча усами висок. Бережно кружил ее, защищая от пляшущей толпы спиной, поворачивал, чтоб никто не задел.

— Ты до сих пор не сказала, как зовут. Он ждал и Ника неохотно ответила:

— Вероника.

— Это знак.

— Что?

— Я встречаю тебя второй раз, и второй раз это сюрприз для меня.