Ника оглядела оживленное личико и блестящие глаза. Ей вдруг стало страшно. Ласочка показалась уже не зверушкой, а каким-то космическим чуждым созданием по непонятной, но опасной причине, принимающем человеческий облик. Безупречная оболочка для существа, питающегося людьми. Их удивлением, страданиями, мучительным недоумением. И чем сильнее получалось дернуть тех, кого держала она своими коготками, тем прекраснее и живее становилось бледное личико. Умеет ли она просто жить? Сама? Или ей нужно присасываться к кому-то, вытягивая эмоции?
- Что молчишь? Я в точку попала?
Ника слегка улыбнулась, поворачивая оладушек. Всего один раз она смотрела на Пашку, как смотрит женщина, когда брела за ним по песку, спотыкаясь, и не имея сил отвести глаз от блестящей коричневой спины. Думала о Фотии, вот каким он был, когда ему было восемнадцать. И страшно жалела, что не родилась на двадцать лет раньше, не попалась тогда этому большому парню, с круглыми мощными плечами и резким ртом, не могла схватить его, прижимаясь, и прожить те двадцать лет, что он жил без нее.
«Господи», подумала снова, ошарашенная размерами того, что ощущает, «да как же сильно я его люблю».
Ответила в потускневшее лицо гостьи.
- Не угадала, дорогуша. Можешь тыщу раз не верить, но я никогда…
- Завтрак? – заорал Пашка и, протопав мимо, уселся напротив Ласочки, придвигая к себе тарелку.
Ника подумала уныло, сейчас начнут пялиться друг на друга, хихикать, резвиться, отбирая варенье и ложки, и Фотий сразу поймет, что к чему. Так и с Марьяшкой было. Но к ее облегчению, никаких фамильярностей свежеиспеченная парочка не допустила. И все вместе они мирно позавтракали, обсуждая, как сложится день.
Когда Фотий сел между Никой и Ласочкой, та стала серьезной, убрала за уши пряди волос, кушала аккуратно, опуская глаза и передавая сахарницу и варенье. Задавала какие-то вопросы, внимательно слушала, кивая. Что-то дельное сказала по поводу оформления туристических виз, и у них завязался с Фотием разговор, вполне деловой.
Ставя пустую чашку, Фотий сказал:
- Спасибо, Ника-Вероника, очень вкусно. Паша, какие планы?
Пашка быстро глянул на Ласочку, которая скромно, как школьница, опустила глаза, поглаживая узкой рукой коленку, обтянутую черными джинсами.
- Ну, раз приехал, парней надо повидать, мне там Геныч обещался пару гидрух привезти, надо напомнить. Заодно отвезу девушку. Тебе кстати куда? В Низовое подбросить или?
Ласочка подняла глаза, осветив всех невинным и трогательно озабоченным взглядом:
- Мне бы домой, в Южноморск. Родители уже волнуются, а я тут…
Фотий вопросительно посмотрел на Пашку и тот равнодушно кивнул, разводя длинными руками.
- Метнемся в поселок, докину до Южака. Потом сгоняю в больницу и вернусь. Нормально, пап? Или давай вместе. Тогда я из Багрова сразу в общагу. А ты на машине сюда.
- Нет. Нику я одну не оставлю. Так что или я еду, или ты.
- Поезжай ты, - вдруг сказала Ника, - Паша мне обещал с детской площадкой помочь. Потом будет некогда, сезон на носу.
- Да, - Фотий задумчиво побарабанил пальцами по столу.
Степан вошел, лоснясь рыжей шкурой, оглядел народ и точным движением вспрыгнул на коленки к Ласочке. Та машинально погладила тугую шерсть, с еле заметной злостью глядя на Нику.
Предатель, подумала Ника о Степане. Тот муркнул, и вывернувшись из-под узкой руки, спрыгнул, потерся о Никину ногу. Она подхватила его под толстый живот. Сказала мстительно:
- Хороший кот, хороший ты мой кот.
Пашка, насупясь, вертел сахарницу в темных сильных пальцах.
- Годится, - сказал Фотий и поднял руку с тяжелыми часами, - значит, делаем так: через пару часов мы с Олесей едем в город, после я к Марьяше и сюда. Паш, ты поможешь Нике. Когда вернусь, сходишь в Низовое. Если приеду поздно, пойдешь завтра и оттуда автобусом уедешь. А сейчас давай с насосом разберемся, Ника права – время поджимает.
Пашка встал, старательно пряча разочарование, кашлянул и вышел, загремев чем-то в коридоре. Поднялся и Фотий, вытирая выбритые щеки полотенцем. Хлопнула дверь и через паузу уже на улице они заговорили о чем-то техническом, еле слышно.
- Ревнуешь, да? – с чуть заметным звоном в голосе спросила Ласочка, тоже поднимаясь.
- Пашку-то? – Ника усмехнулась, собирая тарелки, - да я ж сказала…
- Меня ревнуешь, - уверенно перебила ее гостья, - предупреждаю, ты со мной не играй.
- Тебя? – Ника бросила на стол скомканное полотенце, встала напротив, чуть закидывая голову – Ласочка была повыше ее ростом.
- Ты что думаешь, весь мир вертится вокруг тебя только? Очнись, эй!
- Да, вокруг меня!