- Почему мы остановились? Не хочешь? – хрипло проронил Акино.
- Потому что я не хочу чтобы наш первый секс вытекал из крайности и отчаяние. И не надо думать, будто мне легко сдерживать себя, когда на коленях сидит такой красивый мальчик. Но сегодня у меня на тебя немного другие планы, более официальные, – под насмешливым взглядом лавандовых глаз замотал полуголую Грезу в одеяло.
- Я не мальчик! – двусмысленно возмутился Вереск, поглаживая мою обнаженную спину и основание крыльев, – Что за планы?
- Тебе двадцать три, правильно? А мне двадцать восемь. Для меня ты красивый и образованный мальчик, который все никак не покинет мои мысли и к которому я испытываю неоднозначные чувства, – паренек весело засмеялся, извиваясь от моей щекотки.
- Ты не выглядишь на своей возраст, – отсмеявшись, вынес вердикт Вереск, – Я думал, тебе двадцать шесть или двадцать пять. Старичок (меня мстительно ущипнули за бок)! Расскажи о себе, Даффи.
Устроив парня поудобнее на своих коленях, начал свой рассказ. Лавандовые глаза периодически расширялись, когда я затрагивал особенно острые моменты в своей биографии. Греза не могла поверить в то, что я та еще оторва, хотя мы часто пересекались в гей-клубах. Реакция парня на мою потерянную девственность в чужой машине, на заднем сидении была забавной. Он краснел, недовольно сжимал губы, но слушал, видимо, мысленно костеря меня на все лады. Да уж, если бы не Вайли, кто знает, какой блядью я был бы сейчас. Про родителей рассказывал неохотно, отвечая на наводящие вопросы Аки.
Затем настала очередь биографии Вереска. Парень рос в неполной семье. Отец ушел от них, когда ему было десять, а сестре пять. Мама с трудом вытягивала двух детей и себя, работая ревматологом. По примеру мамы Акино пошел в медицину, на хирурга. В старших классах мой мальчик подрабатывал везде, где только брали несовершеннолетних, помогая маме. После того, как Вереск с отличием окончил школу и поступил в универ, появилась тяга к экстриму. Так он полтора года прыгал с парашютом и постепенно пристрастился к вингсьюту. Тогда, два года назад, мы и познакомились. С уважением посмотрел на Аки. Эта особа умудрялась хорошо учиться, продолжать подрабатывать, чтобы отсылать деньги семье, и заниматься вингсьютом. Да еще и по ночным клубам шастать...
- Сахарный, ты такой правильный мальчик, – нежно прошептал Вереску на ухо и торопливо отстранился. Взял со стола забытую корзину.
***
Акино изумленно наблюдал, как тахиллин подхватил свою ношу со стола. Дафф подошел к кровати и опустился перед ней на колени. Он протянул корзину Грезе, странно улыбаясь. Желтые глаза хищной птицы на человеческом лице тоже улыбались парню.
- Этой ночью мне не спалось, Аки. Я летал над равниной Месара и вспомнил об одном очень интересном обряде, – крылатый ласково погладил точеную щиколотку Вереска, – Когда тахиллин находит того, с кем хотел бы стать Созидающим, он приносит своему избраннику или избраннице сердце хищного зверя и цветы, что символизирует с возможным партнером.
- Дафф... – потрясенно выдохнул лекарь, поняв, что это за странное подношение. Блондин поднес палец к губам Грезы, склонившейся над корзиной.
- Это сердце большой кошки. Ее шкура сушится во внешнем дворе. Тебе понравится ее потрясающий мех, Сахарок, – дразнящее и ласково протянул Дафф и указал на цветы в симпатичных горшках, – Эта белая орхидея прекрасна, не находишь?
- Д-да, – заикнулся Аки, несносный тахиллин прошептал последнюю фразу ему прямо в губы.
- Совсем, как ты. Такой невинный, такой чистый и ответственный. Непорочный, – сильная рука Даффа привлекла Акино к нему. Человек и крылатый поцеловались, затем парень отстранился от Грезы и ткнул пальцем в куст маленьких сиреневых цветов – в вереск, – Как там было у Роберта Стивенсона*...
Неожиданно тахиллин расправил крылья и чисто пропел тягучим баритоном, смотря в потемневшие лавандовые глаза своими янтарными.
Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.
- Это точно про тебя, Акино, – парень взволнованно качнул головой и тихо спросил, – Ты будешь моим Мотивом, Тамерлан Вересков?
- Да, Даниил Фрейн, – четко произнесла Греза, прижимаясь к крылатому. Дафф опрокинул Акино на кровать, страстно целуя, стягивая с гибкого обнаженного тела одеяло.
***
Ротик Вереска был таким упоительно-сладким. Я выбрал правильное сравнение, вспомнив отрывок стиха из давно прочитанной книги. Слаще меда, пьянее, чем вино. Мои пальцы запутались в мягких длинных волосах Грезы, свободно растекшихся по постели. Парень довольно замычал, когда наши языки сплелись, углубляя волнующий поцелуй. Чуткие пальцы скользили по моей голой спине намного увереннее, чем в прошлый раз. Выгнулся, когда Акино начал ласкать основания крыльев. Так приятно, кто бы мог подумать, это же крылья...
Я прервал поцелуй и припал губами к ароматной шее своего сахарного мальчика, неторопливо спускаясь вниз. Нежно осыпал мимолетными поцелуями ключицы и втянул в рот розовый сосочек. Кинул быстрый взгляд вниз, Вереск начал возбуждаться, впрочем, как и я. Мой уже Мотив ловко расстегнул мне топ и откинул в сторону.
- Как на счет острых ощущений, любитель экстрима? – промурлыкал партнеру в солнечное сплетение.
- Положительно, – заинтригованно протянул Акино.
Тогда я усмехнулся и обнажил зубы, чтобы сахарный видел, как они сменяются клиновидными клыками. Осторожно сжал острыми зубами розовую вишенку, немного сдавив. Кхм, кажется, для Грезы это было немного слишком. Он прикрыл глаза. Воспользовавшись этим, выпустил когти и медленно повел по плоскому животику к лобку, прокладывая влажную дорожку языком. Лавандовые очи распахнулись.
Нежно поцеловал тазовую косточку и провел языком по гладенькому лобку парня. На теле у Акино не было не единой волосинки, впрочем, как и у меня теперь. Вернул человеческие зубы и без перехода взял в рот влажную темно-розовую головку. Член у Аки был ровненький, приличных размеров, не чем не уступающий моему. Чужие пальцы запутались в моих двух цветных волосах, насаживая на возбужденную плоть. Вызывающе смотря в лавандовые глаза, приласкал головку языком и неторопливо задвигал головой, посасывая эрекцию Вереска. Как жаль, что у меня не было с собой масла, поласкал бы сахарному парню дырочку.
Медленно и чувственно доводил Аки до финала. Мотив оказался потрясающе чувствительным любовником. Он метался на кровати, выгибаясь и соблазнительно выстанывая “Данни!”. Мой медовый эль. Вот наконец Акино замер, тяжело дыша и напрягся. Его тело содрогнулось в оргазме. Мой рот наполнился солоноватой спермой.
“Да, для него это, несомненно, был очень яркий сексуальный опыт,” -с некоторым самолюбием подумал я, любуясь Вереском, находящейся в послеоргазменной нирване. Улыбнулся и торопливо скинул штаны, тереться тазом о простыни, конечно волнительно, но невыносимо. Облегченно сжал пульсирующий член. Еще чуть-чуть и взорвался бы!
Тихонько застонал и широко расставил бедра, яростно надрачивая. Спустя три минуты мою руку перехватила чужая ладонь. Это мой Мотив решил отдать мне должок. Минет в исполнении Акино оказался немного неумелым, но парень быстро исправлял свои ошибки, следуя моим инструкциям. Парень умел отсасывать, но сексуального опыта у него было не так уж и много, однако это компенсировалось неуемным энтузиазмом. К собственному удивлению, довольно громко свистнул (действительно птичий звук) и кончил в рот Вереска. Парень все проглотил и неторопливо сел.
- Боги, ты отсасываешь, просто божественно, – потрясенно выдохнул Аки и задумчиво добавил, – Я знал, что ты умелый любовник, но довести меня так быстро...
- Тоже самое могу сказать о тебе, – бессвязно пробурчал я, блаженно раскидывая крылья по постели. К моему сожалению, кровать у Вереска оказалась слишком узкой, пернатая конечность шлепнулась на пол. Акино лениво растянулся рядом, наслаждаясь моментом единения.