(1933)
I
Душа
Вступи в потемки лестницы крутой,[75]
Сосредоточься на кружном подъеме,
Отринь все мысли суетные, кроме
Стремленья к звездной вышине слепой,
К той черной пропасти над головой,
Откуда свет раздробленный струится
Сквозь древние щербатые бойницы.
Как разграничить душу с темнотой?
Поэт
Меч рода Сато[76] — на моих коленях;
Сверкает зеркалом его клинок,
Не затупился он и не поблек,
Хранимый, как святыня, в поколеньях.
Цветами вышитый старинный шелк,
Обернутый вкруг деревянных ножен,
Потерся, выцвел — но доныне должен
Он красоте служить — и помнит долг.
Душа
К чему под старость символом любви
И символом войны тревожить память?
Воображеньем яви не поправить,
Блужданья тщетных помыслов прерви;
Знай, только эта ночь без пробужденья,
Где все земное канет без следа,
Могла б тебя избавить навсегда
От преступлений смерти и рожденья.[77]
Поэт
Меч, выкованный пять веков назад
Рукой Монташиги,[78] и шелк узорный,
Обрывок платья барыни придворной,
Пурпуровый, как сердце и закат, —
Я объявляю символами дня,
Наперекор эмблеме башни черной,
И жизни требую себе повторной,
Как требует поживы солдатня.
Душа
В бессрочной тьме, в блаженной той ночи,
Такая полнота объемлет разум,
Что глохнет, слепнет и немеет разом
Сознанье, не умея отличить
«Где» от «когда», начало от конца —
И в эмпиреи, так сказать, взлетает!
Лишь мертвые блаженство обретают;
Но мысль об этом тяжелей свинца.
II
Поэт
Слеп человек, а жажда жить сильна.
И почему б из лужи не напиться?
И почему бы мне не воплотиться
Еще хоть раз — чтоб испытать сполна
Все, с самого начала; детский ужас
Беспомощности, едкий вкус обид,
Взросленья муки, отроческий стыд,
Подростка мнительного неуклюжесть?
А взрослый в окружении врагов? —
Куда бежать от взоров их брезгливых,
Кривых зеркал, холодных и глумливых?
Как не уверовать в конце концов,
Что это пугало — ты сам и есть
В своем убогом истинном обличьи?
Как отличить увечье от величья,
Сквозь оргию ветров расслышать весть?
Согласен пережить все это снова
И снова окунуться с головой
В ту, полную лягушачьей икрой,
Канаву, где слепой гвоздит слепого,
И даже в ту, мутнейшую из всех,
Канаву расточенья и банкротства,
Где молится гордячке сумасбродство,
Бог весть каких ища себе утех.
Я мог бы до истоков проследить
Свои поступки, мысли, заблужденья;
Без криводушья и предубежденья
Изведать все — чтоб все себе простить!
И жалкого раскаянья взамен
Такая радость в сердце поселится,
Что можно петь, плясать и веселиться;
Блаженна жизнь — и мир благословен.
I
Священна эта земля
И древний над ней дозор;
Бурлящей крови напор
Поставил башню стоймя
Над грудой ветхих лачуг —
Как средоточье и связь
Дремотных родов. Смеясь,
Я символ мощи воздвиг
Над вялым гулом молвы
И, ставя строфу на строфу,
Пою эпоху свою,
Гниющую с головы.
II
Был в Александрии маяк знаменитый,[79] и был
Столп Вавилонский вахтенной книгой плывущих по небу светил;
И Шелли башни свои — твердыни раздумий — в мечтах возводил.[80]
Я провозглашаю, что эта башня — мой дом,
Лестница предков — ступени, кружащие каторжным колесом;
Голдсмит и Свифт, Беркли и Бёрк[81] брали тот же подъем.
Свифт, в исступленьи пифийском проклявший сей мир,
Ибо сердцем истерзанным влекся он к тем, кто унижен и сир,
Голдсмит, со вкусом цедивший ума эликсир,
вернуться
Вступи в потемки лестницы крутой… — имеется в виду узкая винтовая лестница в стене Тур-Баллили.
вернуться
Меч рода Сато — средневековый самурайский меч, подаренный Йейтсу японцем Юнзо Сато во время его лекционного тура в США. Йейтс долго не решался принять наследственный меч и в конце концов принял с условием, чтобы по его завещанию реликвия снова вернулась в семью Сато.
вернуться
…от преступлений смерти и рожденья. — Душа Поэта, кажется, исповедует буддистскую доктрину о преступности всякого действия и о выходе из кармического круга как о высшей цели.
вернуться
Монташиги Бисю Осафуми (1394–1428) — японский мастер-оружейник, изготовивший меч Сато.
вернуться
Был в Александрии маяк знаменитый. — Фаросский маяк, одно из семи чудес света.
вернуться
И Шелли башни свои… возводил. — Шелли был с юности одним из любимых поэтов Йейтса.
вернуться
Голдсмит и Свифт, Беркли и Бёрк — люди, которых Йейтс считал своими духовными предками. Голдсмит Оливер (1728–1774) — англо-ирландский поэт. Свифт Джонатан (1667–1753) — английский писатель и поэт, настоятель собора Св. Патрика в Дублине. Беркли Джордж (1685–1753) — ирландский философ, епископ Клойнский. Бёрк Эдмунд (1729–1797) — английский парламентарий, публицист.