Выбрать главу
Так вспомни, что дорога коротка, Пора готовиться к своей кончине И этой мысли после сорока Все подчинить, чем только жив отныне: Да не размечет попусту рука Твоих трудов и дней в летейской тине; Так выстрой жизнь, чтобы в конце пути, Смеясь и торжествуя, в гроб сойти.

IV

Полвека — славный перевал;[89] Я в лондонском кафе читал, Поглядывая из угла; Пустая чашка и журнал На гладком мраморе стола.
Я на толпу глядел — и вдруг Так озарилось все вокруг, Сошла такая благодать, Что пять каких-нибудь минут Я сам бы мог благословлять.

V

Скользит ли солнца теплый луч По облачной листве небес, Или месяц из-за туч Серебрит озерный плёс, — Никакой не в радость вид: Так совесть гнет меня и бременит.
Все, что я по дурости сболтнул Или сделал невпопад, Все, что хотел, но не дерзнул Много лет тому назад, — Вспоминаю сквозь года И, как от боли, корчусь от стыда.

VI[90]

Внизу синели жилы рек, Плыл над долиной жатвы звон, Когда владыка Джу изрек, Стряхнув с поводьев горный снег: «Да минет это все, как сон!»
Какой-то город средь степей Возник — Дамаск иль Вавилон; И, белых придержав коней, Воскликнул грозный царь царей: «Да минет это все, как сон!»
Две ветви — солнца и луны — Произрастают испокон Из сердца, где ютятся сны. О чем все песни сложены? «Да минет это все, как сон!»

VII[91]

Душа

Оставь мечты, верь в истину простую.

Сердце

Но где же тему песен обрету я?

Душа

Исайи угль![92] Что может быть желанней?

Сердце

Есть девственней огонь и первозданней!

Душа

Один есть путь, к спасению пригодный.

Сердце

Что пел Гомер — не грех ли первородный?

VIII

Неужто нам, фон Гюгель,[93] не по пути — притом Что оба мы святыни чтим и чудо признаем? Святой Терезы[94] телеса, нетленны и чисты, Сочатся амброю густой из-под резной плиты, Целительным бальзамом… Не та ли здесь рука[95] Трудилась, что когда-то фараона облекла В пелены благовоний? Увы, я был бы рад Христианином истым стать, уверовать в догмат, Столь утешительный в гробу; но мой удел иной, Гомера некрещеный дух — вот мой пример честной. Из мощи — сласть,[96] сказал Самсон, на выдумки горазд; Ступай же прочь, фон Гюгель, и Господь тебе воздаст.

СОЖАЛЕЮ О СКАЗАННОМ СГОРЯЧА

Я распинался пред толпой,[97] Пред чернью самою тупой; С годами стал умней. Но что поделать мне с душой Неистовой моей?
Друзья лечили мой порок, Великодушия урок Я вызубрил уже; Но истребить ничем не смог Фанатика в душе.
Мы все — Ирландии сыны, Ее тоской заражены И горечью с пелён. И я — в том нет моей вины — Фанатиком рожден.

ТРИУМФ ЖЕНЩИНЫ

Я любила дракона, пока ты ко мне не пришел, Потому что считала любовь неизбежной игрой; Соблюдать ее правила, кажется, труд не тяжел, — Но бывает занятно и даже приятно порой
Скуку будней развеять, блеснув загорелым плечом, Скоротать полчаса за одной из невинных забав. Но ты встал средь змеиных колец с обнаженным мечом; Я смеялась, как дура, сперва ничего не поняв.
вернуться

89

IV. Полвека — славный перевал. — Полвека Йейтсу исполнилось в 1915 г. В прозаическом эссе «Anima Mundi» поэт описывает тот же самый эпизод в кафе.

вернуться

90

VI. Владыка, описанный в этом разделе, условный. Некоторые комментаторы думают, что Джу (или Чу) — царь китайской династии Чу (XII в.).

вернуться

91

VII. В письме к О. Шекспир 3 января 1932 г. Йейтс писал: «Я останусь грешным человеком до конца и на смертном одре буду думать о ночах, которые растратил в юности».

вернуться

92

Исайи угль — жар пророка и одновременно символ очищения («угль, пылающий огнем»).

вернуться

93

VIII. Фон Гюгель, барон Фридрих (1852–1925) — автор книги «Мистический элемент в религии», утверждавший, что только христианин обладает истинно художественным видением.

вернуться

94

Св. Тереза (1515–1582) — испанская монахиня-кармелитка. Рассказывают, что, когда ее гробница была открыта, тело святой лежало в сгнившем гробу нетронутое тлением, источая благоухающее масло и запах фиалок. Йейтс прочел несколько книг о ней, включая «Жизнь святой Терезы» леди Ловат (1911).

вернуться

95

Не та ли здесь рука… — Йейтс выдвигает свою версию чуда: почему духи древнеегипетских бальзамировщиков не могли явиться, чтобы совершить ради святой ту же работу, что они совершали ради фараона?

вернуться

96

Из мощи — сласть… — намек на эпизод из Книги Судей, когда Самсон победил льва, а потом задал загадку филистимлянам: «Из ядущего вышло едомое, из сильного вышло сладкое» (мед, который сделали пчелы в трупе льва). Во времена Йейтса некая предприимчивая фирма использовала эту фразу для рекламы своего «Золотого сиропа»: на банках были нарисованы лев и пчелы с надписью «из сильного — сладкое».

вернуться

97

Я распинался пред толпой… — вероятно, воспоминание о своем участии в национально-патриотическом движении в первые годы после знакомства с Мод Гонн.