В голосе Голованова был страх.
Переговоры с генерал-майором Боровиковым окончательно посеяли смуту в наших догадках. Короткий и злой, разговор оказался еще и малосодержательным.
Нас привели в рубку связи Центра управления полетами. Специально для нашей беседы выделили особую линию в небольшом отдельном кабинете. Как признался Голованов, даже с президентом он общался по менее закрытому каналу. Вид у начальника космопорта при этом был удрученный. Он даже не удивился, когда его попросили из комнаты удалиться.
- Опять русские воду мутят? - пробурчал Голованов, но приказ выполнил.
В кабинете мы остались с Милко вдвоем.
Через несколько секунд огромный экран на стене ожил. Сквозь метель помех пробилось изображение.
- Хватить мариноваться, дальнобойщики хреновы, - зло отчеканил Боровиков, как всегда, не тратя время на сантименты. - Садитесь в свое корыто и летите домой. Пора, ребята, поработать на благо Родины.
- Палыч, - спросил я, - что происходит?
- Мы сейчас с тобой, сынок, в одной лодке. Поверь, я и сам толком не знаю.
Зная Палыча, я не поверил. Судя по настроению Милко - он тоже.
- Хотите сказать, что мир настолько тесен, что даже на Марсе нас атаковал супер?
Боровиков рявкнул:
- Мир не только тесен, капитан, но еще и очень, очень плох! Господь бог, в неизбывной мудрости своей, создавая этот мир, явно переборщил с такими людьми, как мы. - Боровиков пожал плечами. - Ладно, парни, может, когда на базу вернетесь, что-нибудь да прояснится. А пока - прыгайте в свою посудину и мигом на базу.
- В челнок? - удивился Милко.
- Нет, мать твою! - взорвался Боровиков. - Я тебе сейчас крейсер выпишу! С оркестром и шлюхами.
- Есть в посудину, - понятливо кивнул Белич.
- И говно это сексотное захватите, - прорычал Палыч. - Кем бы он ни был, его труп нужен здесь.
- Приказ понял, товарищ генерал-майор, говно захватим с собой.
Боровиков взглянул с подозрением, потом поморщился, словно у него сильно болел зуб.
- Вот этого я и боюсь, парни, что свое говно вы непременно с собой притащите. Будто здесь своего мало...
Милко явно хотел вставить что-нибудь едкое, но Боровиков был тертым калачом - связь оборвал первым.
Я перехватил взгляд Милко и пожал плечами.
Пусть я не такой крутой интуит, как Белич, но даже мое предчувствие сейчас сигнализировало о крупных, очень крупных неприятностях.
[1] Немного перефразированная цитата из романа «Лучший экипаж Солнечной» О. Дивова.
Глава 4
Глава 4
На плановый вылет мы, конечно, опоздали. Потому понадобилось еще два часа, чтобы выбить окно в полетном графике.
Начальник космопорта помогал всеми силами, но с нами лишний раз пересекаться желанием не горел. Я его понимал. Личности мы не слишком приятные, даже когда трезвые и на работе. Особенно, когда на работе.
Мало того, что за русскими астронавтами попятам волочится скандальная история с американским авианосцем, так теперь нашими стараниями еще и труп в Звездном городке образовался. А к этому трупу еще и весомый довесок в виде двух засекреченных пилотов, которые оказались никакими не дальнобойщиками, а самыми настоящими суперами, что бы это ни значило.
Труп, кстати, упаковали по всем правилам и загрузили в трюм нашего «Бриза». Милко все это время следил за челноком и рабочими. С оружием наперевес, кстати.
Еще один нюанс: Милоша, как и меня в полетном центре, охранял спецназ. Видимо, местное правительство, каким бы зависимым от Земли оно ни было, еще не решило, как к нам относиться.
Наконец, мы с диспетчерами смогли выгадать полетный коридор. Движение на Марсе плотное (сравнительно, конечно), так что сделать это было нелегко. Чтобы выбить окно пришлось заблокировать вылет челнока «Сибирь-космос»: у его пилота «неожиданно» возникли проблемы с медкомиссией.
- Ну, - с облегчением сказал Голованов, отрывая взгляд от мониторов, - Джеймс Бонд, я сделал все, что мог. Теперь вам пора валить.
- Кого? - безмятежно осведомился я.
У Голованова дернулось веко.
- Отставить, пираты хреновы! Это вам не Россия! Я с одним трупом не знаю, что делать, а вы... вот знал же я, что с русскими всегда проблемы.
Да уж, положение у него было из разряда «расслабься, и получай удовольствие». Иметь его теперь будут все, кому не лень: конторы, журналисты, службы безопасности и разведка, и каждая из структур - не по одному разу. Мужику можно только посочувствовать, но мне почему-то не сочувствовалось.
Тем не менее на прощание я руку протянул и сказал искренне:
- Спасибо.
Голованов взглянул на протянутую ладонь с подозрением, крепко пожал, но все-таки не сдержался: