Горячие фразы срывались с замерших Пашкиных губ. Впереди плотной черной стеной стоял совершенно не сказочный лес. Снег отражал лунный свет. Деревья, как бы, расступились, раскрывая замысловатую тропу, и он шел по ней, шел, не оглядываясь, желая только одного - найти весенние цветы.
Мороз начинал брать свое; руки вовсе стали чужими, все тело пронизывал холод, замерзший лес звенел хрустальной тишиной. Деревья плотнее сходились вокруг парня и, наконец, окружили его, словно живые существа, стараясь своими могучими лапами - ветвями придавить чужака к мерзлой земле. Пашка тяжело опустился в глубокий снег, хрустнула еловая ветка, испуганная птица сорвалась с верхушки сосны и растворилась в ночной тьме. Прочертив короткую серебристую дугу, ярко вспыхнула падающая звезда.
- Вот и прощальный салют - подумал он, проводив ее взглядом. Желтый огонек пробивался сквозь сплетение ветвей, совершенно не вписываясь в серебристо-черную гамму ночного леса.
Неужели костёр?- пронеслось в голове, - не может быть! Пашка стал всматриваться вдаль. Его фантазия, пронеслась к спасительному свету, и уже рисовала сказочную поляну, где на поваленных буреломом соснах, вокруг большого огня, восседали лесные старцы. Один из них, в просторном белоснежном тулупе, держал в руках огромный ледяной посох. Его красивые седые волосы и пушистая борода, поблескивали серебристым инеем.... Вдруг видение исчезло. Лишь жёлтый огонёк продолжал мерцать между ельником.
Это они, все двенадцать братьев, по-другому и быть не может. Только бы дойти... только бы успеть к ним.
Обняв шершавый ствол молодой сосны, он с трудом встал на ноги и расталкивая лесных великанов, пошел на свет.
Небольшой, крепко сбитый деревянный дом стоял на заснеженной поляне. Лунный свет подчеркивал грубую простоту его форм. К неожиданно, низкой входной двери подводили бревенчатые ступени, маленькое окошко сияло спасительным желтым светом. Невероятным усилием воли он сделал последние шаги и, буквально, упал на дверь. Заскрипел массивный засов, и юноша потерял сознание.
Паша очнулся на топчане у жарко растопленной печки, укутанный с головой в старое ватное одеяло. Бесчувственные ступни его ног растирали проворные маленькие ладошки хозяйки лесного дома. На мгновение она подняла лицо, её каштановые волосы, волнистыми локонами, спадали на плечи, мягкий овал лица подчеркивал нежную форму губ, взгляд больших темно-карих глаз был полон неподдельной тревоги. Она была в том возрасте, когда детство ушло только вчера, но из бокала зрелости еще не сделано ни одного глотка.
- Как вы? - Ее голос прозвучал тихо, словно шелест маленьких листочков молодого дерева.
- Спасибо - с трудом проговорил Паша, его губы все еще были не послушны, как, впрочем, и большая часть тела.
поднимая головы, он попытался осмотреться. Дом представлял собой одну большую комнату. В центе была сложена замысловатая многоугольная печь с мощной квадратной трубой, уходившей сквозь потолок на крышу. Сквозь щели заслонки просматривался огонь. Рядом находился стол, точнее это можно было назвать столом: тесаные с одной стороны брёвна были не точно подогнаны друг к другу и положены на четыре широких пня. Старая масленая лампа, стоявшая на нём, являлась основным освещением, не считая нескольких свечей расставленных в разных местах комнаты. Стены были увешаны вязанками всевозможных сушеных ягод, грибов и каких то кореньев.
Шаркая по полу огромными тапочками, видимо перешитыми из старых войлочных валенок, в комнату вошел старик. В крупной, немного сутулой фигуре, угадывалась былая природная мощь. Седые волосы спускались до плеч, такая же густая, но аккуратная борода прятала его лицо, оставляя лишь крупный нос, и живые, словно искрящиеся удивительным светом глаза. В руках он держал объемную глиняную чашку, девушка подскочила, взяла сосуд из его рук и протянула Павлу.
***
Он поставил на поднос чашку чая и стал рассчитываться с кассиршей студенческой столовой за две порции обеда. Звонок только прозвенел, столовка моментально заполнилась народом, но предвидя это, Паша убежал с лекции пораньше и теперь был первым. Его план должен был сработать, и теперь он ждал.
Она зашла уверенной походкой и остановившись, грациозно сняла с плеч свою дорогую шубу.
- Наталья! Я хотел бы извиниться за свое невежество на прошлой дискотеке и дабы искупить вину предлагаю угостить вас скромным студенческим обедом!
Ему так хотелось сказать это легко и непринужденно, но голос прозвучал совсем тускло. Однако он стоял перед ней с подносом, сервированным на две персоны, что и произвело должный эффект.