– Умные слова, сын мой, ты сейчас говоришь, умные, – кивнул жрец, – но мудрые ли? Выбор – искушение для души, не все смогут с ним справиться. Один выберет и забудет, другой подумает, выбор еды есть, почему нет выбора правительства? Любой выбор ведет к своеволию, а своеволие главный враг Дисциплины! Если человеку дать возможность выбирать, куда мы придем? Всяк будет желать выбрать путь развития для нашего Города и что получится? У древних есть притча про трех животных, тянущих телегу в разные стороны, и из этого ничего хорошего не вышло, телега осталась стоять на месте. Ты хочешь так же? Дай людям выбор – каждый будет тянуть всю телегу в свою сторону. Это правильно?
– Нет, – помотал головой Алексей, с такого угла он не смотрел на это ни разу.
– Вот смотри, – жрец протянул ему левую руку, – ты же офицер, ты ходишь за стену?
– Да, – кивнул богатырь.
– Легко ли ты сломаешь мне мизинец? Говори честно.
– Легко.
– А большой палец? Он толще.
– Тоже легко.
– А если я сожму руку в кулак, тебе будет легко сломать мне пальцы?
– А зачем? – пожал плечами Алексей. – Мне проще будет сломать руку.
– Мы сейчас говорим о пальцах, – наставительно уточнил жрец.
– Пальцы тяжелее, мне сначала придется раскрыть вашу руку.
– Вот! – облегченно вздохнул святой отец, видимо ожидая другого, более сложного для него ответа. – Дисциплина – это та сила, которая заставляет нас, пальцы, сжиматься в единый кулак. Чтоб нас сломать, сначала нужно вырвать у нас из сердец Дисциплину, а уже потом переломать поодиночке. А любой выбор – это лазейка для подрыва Ее. Лазейка маленькая, почти незаметная. Ну? Подумаешь, человек вместо котлеты стейк выбрал. Или в пост решил мяса поесть. Разве большое прегрешение? Вроде нет, тьфу да растереть, малая капля. Но если этот поступок не принесет в дальнейшем наказания, человек решит еще раз так поступить, потом еще, и вместо одного еле заметного ручейка может вырасти огромная полноводная река, а то и сель, спускающийся с гор и уничтожающий все на своем пути. Это понятно?
– Да отче, – кивнул Алексей.
– Тогда иди в мир, сын человечий, и неси правду Ее, выжигая в душе своей все позывы к выбору!
– Спасибо, батюшка, – кивнул парень, – никогда не смотрел на это с этой точки зрения. Вы во всем правы.
– Я только доношу до вас Ее заветы! Всем мы: и ты, и я обязаны Ей, Дисциплине!
Из храма Алексей вышел окрыленный новыми знаниями и четкой убежденностью в правоте священника. Так и есть: выбор подрывает Ее основы, и для борьбы с ним Алексей, офицер, должен сделать все возможное, все, что в его силах. А для этого нужно тренироваться и еще раз тренироваться, но до тренировки нужно что-нибудь поесть, чтоб потом не протянуть ноги. Гоняли их на тренировках изрядно, по три потока пота выходило. Столовых в городе было много, ибо тут сконцентрировались все почти органы управления и основные производства, а людей нужно было кормить. Выбирать было бессмысленно, ибо рацион во всех был един, и везде принимали жетоны обеспечения. Поэтому Леха отправился в первую, попавшуюся по дороге. Столовые были исполнены везде практически в одном стиле. Минимализм он назывался. Впрочем, так были исполнены все общественные здания, даже церкви Дисциплины, разумеется, кроме основного, центрального храма.
В Столовой, куда пришел богатырь, все было чисто и опрятно. Пластиковые столы с такими же стульями, на столах салфетницы, солонка, перечница и небольшая емкость для горчицы. Чем различались столовые обычно, так это салфетками. В одних они были просто белые, в других красные в белый горошек, в других фиолетовые с желтыми бабочками. Тут были бордовые с золотистым силуэтом города. Красиво, оценил Алексей, взял поднос и пошел на раздачу. Обычно, эта столовая не стала исключением, на выбор по будням предоставлялось три первых блюда, три вторых, три вида напитков. Это было основой. Кроме этого, каждая профессия имела или не имела возможность получить дополнительно десерт. Офицеры, например, его получали каждый день на обед, а вот солдаты только по выходным. И это понятно: офицерам на службе нужно думать, а для этого нужна глюкоза, а вот солдатам, выполняющим приказы, глюкоза нужна была в меньшей мере, и они получали ее только по выходным. Дети каждый день получали фрукты, а десерты только по выходным. Все было рассчитано почти по граммам и перепроверено научными методами. Еда была стандартной, химической, с ароматизаторами, идентичными натуральным. Рецепты и закладку продуктов разрабатывали еще на Земле. С идентичностью Алексей, конечно, поспорил бы, но он, как и все население Города, привык не обращать на вкус еды внимания. В Городе не было культа наслаждения едой, ибо еда всегда была стандартна в столовых, а сами жители не готовили ее, ибо жилые отсеки не были для этого приспособлены, там попросту не было кухонь. Санузлы были, а вот кухонь не было. Горожане ели для того, чтобы жить, а не жили чтобы есть. От этого разговоры за столом, тем более с незнакомцами не велись. Нет, это не запрещалось, просто было не принято. Зачем вести разговоры, если ты собираешься поесть, заправить свой организм и следовать дальше по делам? Вот и Алексей взял положенный ему обед, плюхнулся на свободный стул и быстро принялся есть. И да, он тщательно пережевывал пищу, как велели врачи, по тридцать два раза каждый кусок, но просто делал это, уже не задумываясь, на рефлексах, и делал это быстро. После уничтожения обеда он вышел из столовой и направился пешком в сторону тренировочной базы. Надо было переварить еду до начала тренировки, чтоб не расплескать ее в самом зале, ибо интенсивность занятий зашкаливала. Идею о том, что чем тяжелее на тренировке, тем легче в бою, тренеры отрабатывали по полной программе.