— Нет. Спи.
— Противный, — слабо отвечает и теряется в своем сне Варя.
«Глупая, ты мне теперь все» — звучит где-то в ее голове его холодным голосом.
Под самое ранее утро в стекло дается стук. Паша резко поднимает запрокинутую голову и видит за окном возмущенное лицо младшего брата в предрассветных тусклых лучах. Подносит палец к губам, приказывая ему быть тише. Неловко и аккуратно, старясь создавать как можно меньше шума, выползает из-под маленькой спящей головы, оставляя ее на мягкой подушке.
Вместе с братом, приехавшим на машине друга, они быстро решают возникшую проблему и возвращаются домой.
Варя в прекрасном самочувствии просыпается на надувном матраце, укрытая теплым одеялом, в окружении железных стен. Рядом никого не находит. С улицы доносятся металлические удары. Она быстро переодевается в те вещи, что успели высохнуть. Целыми и чистыми оказываются только давно забытые ей джинсовые шорты чуть выше колена. Футболку приходится снова заимствовать. Она быстро умывается, чистит зубы и заваривает две кружки чая. Выкладывает на тарелку пирожки от рыжей ведьмы. С завтраком выходит на улицу, идет на звук и заходит за гараж. Там, в зарослях тутовника и полыни, высятся две деревянные будки. На одну из них опирается длинная железная лестница. Паша, взобравшись на нее, заливает воду из канистры в большую емкость на крыше. Спускается вниз. Без лишних слов забирает свой чай, делает глоток.
Варя находит рядом пришпоренные к железной стене пару деревянных ящиков. Кладет на один из них тарелку, на другой присаживается сама. Паша присаживается рядом на траву, облокачиваясь спиной о железную стену.
— Чем занимаешься так рано утром?
— Починил душ.
— А как же выспаться?
— Я достаточно выспался. Не хотел тебя будить, но ты оказывается очень крепко спишь.
— Признайся уже, что тебе нравится носить меня на руках.
— Ни за что, — отрезает с усмешкой он, — мне пора на работу. Справишься сама? Нет времени отвозить тебя.
— Не беспокойся, у меня полно дел. Я даже не замечу твоего отсутствия.
— Сомневаюсь.
Паша встает со своего места, быстро собирается и уходит. Варя лишь печальным взглядом из маленького окна провожает его машину.
***
Пятнадцать минут на прохладный душ, и целый день усиленных занятий, общения с уже ненавистным зеркалом. К вечеру Варя устает сидеть на одном месте. Бардак не дает покоя. Она завязывает на животе длинную футболку и приступает к уборке. Раскладывает по местам разбросанные инструменты. Пыль с них летит в разные стороны. Приходится проветривать. Забытый металл в ее руках оживает. Становится свежее и легче дышать. Грязные вещи складывает в пакет, чистые складывает на одну из полок. Выкидывает весь скопившийся мусор. Застилает матрац. Подметает и моет пол. Места становится заметно больше, можно легко шагать не боясь споткнуться. В это время на улицу спускаются сумерки.
В тени одной из полок она находит невзрачную спортивную сумку. Стаскивает ближе к себе. В глаза бросается лежащий на ней увядший венок. Постепенно усыхающие, потерявшие жизнь полевые цветы уже не дают душистого запаха, но хранят воспоминания солнечных радостных дней, проведенных на вольном ветру. Варя нежно поглаживает их, не сдерживая улыбки. Слегка прикусывает нижнюю губу.
«Хранишь значит. Это нужно делать не так».
Она осматривается, цепляется взглядом за торчащий из стены гвоздь, предназначенный для одежды. Бережно взяв свой дар в руки, вешает его на стену. С минуту любуется красотой уходящего духа.
«Ведь он уедет, и это останется здесь, забытым. Тем более, скоро он рассыпется, от него ничего не останется, как и от того дня».
Озадаченная, она ищет что-то из его вещей, в чем можно было бы сохранить хотя бы часть. Раскрывает его сумку, шарится среди бесполезных вещей, находит почти полностью пустой ежедневник. На первых страницах находит короткие записи, телефонные номера, пару зарисованных схем.
«Наверное, купил для работы, а пользоваться не умеет или забывает. Почерк ужасный, как можно так криво писать».
Она ловкими тонкими пальчиками выуживает из венка пару веточек самых сохранившихся цветов шалфея, белого сухоцветника и лагуруса. Укладывает их посреди чистых белых страниц. Плотно прижимает, закрывая заветный дневник. Прячет подарок обратно, в груду футболок, маек и вещей первой необходимости.
Не протертыми остаются лишь самые верхние полки, до которых так просто не дотянуться. Она подставляет табурет, тянется, и кончиками пальцев достает до полки.