Вечером у меня было свидание с Джеззи, мысль о котором помогала прожить день. Мы заранее сняли номер в мотеле Арлингтона. Поскольку вся городская пресса была занята судом, мы старались быть особенно осторожны, чтобы нас не застали вместе.
Джеззи приехала вскоре после меня, очень соблазнительная и сексуальная в короткой черной тунике, черных чулках и туфлях на высоком каблуке. На полных губах — яркая помада, а на щеках — румяна. В волосах поблескивала серебристая заколка. О сердце, успокойся!
— Я с официального обеда, — пояснила она, сбрасывая туфли на высоких каблуках. — Подожди минутку, Алекс! — и скрылась в ванной.
Через пару минут Джеззи выглянула. Я валялся на кровати. Напряжение покинуло меня — жизнь снова казалась прекрасной.
— Давай вместе примем ванну! Смоем дорожную пыль!
— Я не пыльный. Я такой от природы. Ванна оказалась квадратной и необычно большой. Вся она сверкала белым и голубым кафелем. Свои нарядные вещи Джеззи швырнула на пол.
— Торопишься? — спросил я.
— Угу.
Она наполнила ванну до самых краев. Вслед за паром к потолку поднялись мыльные пузырьки. Она добавила освежителя — и вода заблагоухала как розовый сад. Джеззи потрогала воду кончиками пальцев, затем обернулась ко мне. В волосах сверкала серебристая заколка.
— Что-то я нервничаю, — призналась она.
— Я думаю. Я кое-что понимаю в этом.
— Сейчас самое время для сеанса исцеления. И мы начали сеанс. Руки Джеззи поиграли с пуговицей на моих брюках, затем с молнией. Наши губы слились в поцелуе. Неожиданно Джеззи потянула меня на себя, затем вдруг резко отстранила. Ее лицо, грудь и шея покраснели — на секунду мне даже подумалось, что что-то не так. От ванны шел пар.
Я был охвачен удивлением, радостью, наслаждением, то лаская ее, то быстро отстраняясь. Она была явно взбудоражена и охвачена страстью.
— Что с тобой происходит? — спросил я в какой-то момент.
— Сердечный приступ, — прошептала она. — Придется тебе сочинить историю для полиции. Ох, Алекс!
Она потянула меня в ванну. Вода была теплая, в самый раз. Как и все остальное. Я все еще был в белье, но мой старина Питер вовсю рвался оттуда. Я стянул трусы. Мы кружились в воде лицом друг к другу. Джеззи отклонилась назад, сплетя руки над головой. С детским любопытством она вглядывалась в мое лицо. Ее шея и грудь покраснели еще сильнее. Внезапно она обхватила меня своими длинными ногами и стала толчками продвигаться вперед. Тело ее напряглось. Мы оба застонали. Вода волнами выплескивалась на пол. Она обвилась вокруг меня руками и ногами. Вода доходила мне до носа.
Затем я ушел под воду, а она осталась наверху. Я уже готов был захлебнуться. Джеззи снова застонала. Я дошел до кульминационной точки, когда мне уже не хватало воздуха. Наконец я всплыл, вдохнул, заглотнул воды и закашлялся. Джеззи спасла меня — вытащила и взяла мое лицо в руки. Благословенное облегчение!
Мы оставались в ванне, держась друг за друга, усталые и выдохшиеся. На полу воды было больше, чем в ванне.
В этот момент я чувствовал, что люблю ее все сильнее и глубже. Остальная жизнь представлялась мне темным хаосом, лишь с ней я находил спасение. Она стала для меня всем.
В час ночи я должен был выехать, чтобы вернуться домой к пробуждению детей. Джеззи все понимала. Мы собирались расставить все по местам после процесса. Она хотела поближе узнать Деймона и Джанель, и это было правильно.
— И опять я тебя теряю, — грустно промолвила она, когда я уже оделся. — Черт возьми, останься! Нет, нет, знаю, что тебе пора…
Она вынула серебристую заколку из волос и вложила мне в руку. Я вышел в ночь. Ее голос все еще звучал у меня в ушах. Вокруг была тьма.
Внезапно передо мной выросли две фигуры. Рука автоматически потянулась к кобуре. Один ослепил меня светом, другой направил прямо в лицо камеру. Журналисты разыскали нас с Джеззи — вот дерьмо! Похищение приковало к себе всеобщее внимание, так что нездоровое любопытство прессы было направлено на всех, имевших к нему малейшее отношение.
Рядом с мужчинами возникла молодая длинноволосая брюнетка с явно искусственной завивкой. Втроем они походили на съемочную группу из Нью-Йорка или Лос-Анджелеса.
— Детектив Алекс Кросс? — поинтересовался один из них, в то время как второй снимал меня. Вспышки в темноте ярко освещали все вокруг. — Мы из «Нэшнл стар», хотели бы побеседовать с вами.
Я уловил британский акцент. «Нэшнл стар» — американское издание, базирующееся в Майами.
— И какое это имеет отношение к происходящему? — поинтересовался я, вертя в кармане заколку Джеззи. — Моя личная жизнь никого не касается и не имеет отношения к новостям.
— А уж это мы сами решим, — нагло заявил обладатель акцента. — Впрочем, не знаю, товарищ. Возможно, тут ведутся тайные переговоры между Секретной службой и полицией округа Колумбия, и всякое такое.
Между тем женщина стучала в дверь мотеля, вопя громким голосом:
— «Нэшнл стар»! Откройте!
— Не выходи! — крикнул я Джеззи. Но дверь распахнулась, и на пороге появилась полностью одетая Джеззи. Она окатила женщину с кудрями волной презрения:
— Да, для вас наступил великий момент. Приближаетесь к Пулитцер.
— Ха! — развеселилась брюнетка. — Я знакома с Роксаной Пулитцер. А теперь — и с вами обоими!..
Глава 65
Я наигрывал попурри из произведений Кейта Свита, Хаммера, Белла Бива Деву и группы «Враги народа» на пианино. Таким образом я развлекал Деймона и Джанель с восьми утра. Была среда — середина недели, начавшейся с того, что нас с Джеззи выследили в Арлингтоне.
На кухне Нана читала свежий номер «Нэшнл стар», купленный мной специально для нее. Я все ждал, что меня призовут к ответу, но не дождался и отправился к ней сам, повелев детям оставаться на месте:
— Стоять, не двигаться! И руки вверх! Нана, как и всегда, пила чай. На столе были остатки яиц и гренок. Здесь же валялась газета. Читала она? Или нет? Ни по ее лицу, ни по состоянию газеты ничего сказать нельзя.
— Ты прочла?
— Ну, я достаточно прочла, чтобы уяснить суть. Полюбовалась твоей фотографией на первой странице, — сообщила она. — Но не думаю, что подобные газетенки читают многие. Вообще не понимаю тех, кто их покупает воскресным утром после службы в церкви.