—▫Саня, я сделал всё, что мог. Большего от проклятого кровососа-капиталиста требовать нельзя. Нашей фирме придётся расстаться с Ликой.
—▫Понимаю,— сказал я, недоумевая, почему он сообщает об этом мне, а не ей.
—▫Нет, не понимаешь,— продолжал он, шаря по моей куртке взглядом в поисках пуговицы, которую можно было покрутить,— верное свидетельство того, что Матя прибывает в расстроенных чувствах.— Я знаю Лику почти шесть лет. Для такого суетного, нервного и непредсказуемого бизнеса, как наш,— это большой срок.
—▫Знаю,— сказал я.
Матя был действительно мировым парнем. Средним фотографом, никаким сочинителем и тем ещё бизнесменом. Но мужиком — что надо. Иначе в «Северной Венеции» давно не осталось бы ни одного сотрудника.
—▫Из-за Лики я вынужден отказывать ребятам, способным справиться с заказами, которые она провалила. Просрала,— уточнил органически не выносивший грубости Матя.
—▫Что ты от меня хочешь?▫— спросил я, стараясь не смотреть в Матины глаза, напоминавшие скорбные пёсьи очи. Было в его крупном, легко красневшем лице что-то бульдожье. Этакий Пьер Безухов, с фигурой атлета и без очков.— Если тебе нужно от меня отпущение грехов — отпускаю. Лика и впрямь потеряла креативность мышления. Потеряла вкус к работе. Это бывает. Я читал, что Селенджер…
—▫Саня, мне не до твоих побасёнок!▫— оборвал он меня.— Я обратился к тебе, потому что мне нужна помощь. То есть Лике. Охмури её. Соврати. Заставь вновь ощутить вкус к жизни. Понимаю, это звучит глупо, но иного выхода я не вижу.
—▫Совратить не трудно,— самоуверенно сказал я.— А что потом?
—▫Нужна вспышка эмоций. Прилив адреналина, тестостерона, гипоталамуса и эндокринов,— сказал Матя, любивший к случаю напомнить, что сам он «пскобской», «скобарь», «академиев не кончал» и является «самородком земли русской».— Чем пламенный роман завершится — не важно. Любовью до гроба, попыткой суицида, убийством изменщика серебряной вилкой из бабушкиного наследства — это второстепенно. Главное — сдвинуть состав с места, а там уж он сам покатится. Твое дело — разбудить спящую принцессу. А какой она принцу женой станет — о том в сказке не говорится.
—▫Спасибо тебе, алмаз ты наш негранёный!▫— с чувством сказал я.— Особенно за удар вилкой. Но не проще ли устроить ей встряску, угнав автомобиль?..
—▫Ещё проще ударить по голове вот этим, например, штативом.— Матя кивнул на массивную деревянную треногу, которую давно уже следовало выкинуть, да ни у кого рука не поднималась на раритетную, хотя и бесполезную в нашем хозяйстве вещь.— Однако простое решение не всегда оказывается верным. Ей нужна вспышка положительных эмоций, а не абы каких…
Итак, Матя назначил меня Ликиным помоганцем и дал месяц сроку, после чего она должна возродиться, как «человек и пароход», то есть фотограф, либо покинуть «Северную Венецию». Причину моего нового назначения Матя изложил Лике так: «Креативщик Саня поможет тебе справиться с делами, которые идут у тебя из рук вон плохо». Дальше следовало много всякого бла-бла-бла, чтобы позолотить пилюлю, но рейтинг мой оно в Ликиных глазах не повысило, хотя прежде мы были в приятельских, если не сказать дружеских отношениях.
По роду занятий мне приходится работать почти со всеми сотрудниками «Северной Венеции». Я пишу тексты проспектов и буклетов для выставок, сочиняю поздравления и стихотворные пожелания для открыток и адресов, вручаемых юбилярам, статьи для альбомов и газет, словом, занимаюсь литературной подёнщиной, без которой нашей фирме не обойтись. Матя придумал моей должности забойное название — текстовик-креативщик. Кроме того, в свободное от сочинения текстов время я охмуряю клиентов, точнее, клиенток, выступая в качестве менеджера, а также помогаю нашим фотографам таскать аппаратуру, развешивать фотографии и картины на выставках. В общем, я — мастер-на-все-руки.
Первое время после того, как Лиля Ляличева привела меня в «Северную Венецию», где подрабатывала фотомоделью, полезность и даже незаменимость мою сознавал только Матя. Фотографы и дизайнеры поглядывали на меня недоумевающе, если не сказать косо, принимая за халявщика и дармоеда. Однако, заглянув в буклет, заказанный питерским филиалом финской деревообрабатывающей компании, Венька Карачуба зычным голосом вострубил, что «в нашем полку появился кудесник». После того как я, рукой мастера, прошёлся по предложенному заказчиком тексту, который должен был сопровождать Венины фотографии… Обычно редактурой текста занимался Матя и делейтить лишнее он насобачился: ломать не строить. Но когда надо было придумать связки между предложениями и абзацами, а тем паче дописать что-то, о чём заказчик вспомнил за день до сдачи буклета в типографию, начинались проблемы. И чем больший кусок текста требовалось написать или переработать, тем труднее они решались. А иногда не решались вовсе.