Сдаётся мне, впрочем, фотографии этого мерзкого зрелища были всё же сделаны. Если большой жор шёл по всему берегу Финского залива — а я не сомневался, что именно так оно и было,— то кроме нас кто-нибудь наверняка уцелел. И среди уцелевших нашёлся человек с крепкими нервами, который зафиксировал эту бойню на фотик…
—▫Покричи, может, кто-нибудь услышит,— попросила Катя. Как будто не поняла ещё, что я в состоянии только сипеть и шипеть. Да и то не громко.
—▫Покричи сама, у тебя голос звонкий. К тому же на женские крики скорее спасатели прибегут.
Катя заорала что есть сил, и у меня вновь отчаянно заболела рука. И заныли зубы. Мне даже показалось, что обложившие небо хмурые тёмно-серые тучи, из которых сыпал мерзкий мелкий дождь, чуть-чуть разошлись, и в просветы начал просачиваться мертвенный люминесцентный свет. Такой же, каким были освещены картины в мастерской Вальдемара.
Когда-то боги жили на земле, среди людей. Однако соседство со склочными, кровожадными существами скоро им надоело, и они перебрались на вершины гор. Оттуда — с Олимпа, Гималаев, Анд и Кордильер — им пришлось бежать на небеса. А когда в небо взвились ракеты, им и там стало некомфортно, и они скрылись от несносных, вездесущих человеков в иных измерениях. Им нет места ни на Земле, ни под Землей, ни в небесах. Но кое-кто, по-видимому, задержался в подводном мире. Вот только человекообразную, антропоморфную внешность и душу свою Посейдон сменил на лик ужасного Ктулху. С уютного сине-зелёного шельфа водные боги ушли на глубину и изменились соответственным образом. Да и время изменилось, и в существование Ктулху Непостижимого и Ужасного поверить стало легче, нежели в старца Нептуна или Нерея, отца прекраснотелых нереид…
Почему многорук Шива?
Почему прекрасны и почти неотличимы от людей греческие боги?
Почему египетские боги обладали головами зверей, птиц и рептилий?
Неужели каждый народ действительно придумывает или заимствует у соседей таких богов, которые отвечают его внутренним потребностям, пресловутому менталитету и требованиям времени?.. Как же дошли мы до жизни такой? До сатанизма и веры в шутника Ктулху?
Хотелось бы верить, что, появись вместо Ктулху доброе божество, оно сумело бы разбудить в людях дремлющие до времени светлые чувства и стремления. Но верилось в это с трудом. Ведь вызывали они не кого-нибудь, а именно Ктулху, его имя скандировали, входя в стылые воды Финского залива. Ведь не возник, не разросся пышным цветом культ Всепрощающего Созидателя, хотя самое время ему посетить наш не слишком-то складный и совершенный мир. Впрочем, так, наверное, думали во все времена…
—▫Серж, проснись!
Я открыл глаза, и Катя перестала трясти меня за плечо. Виновато улыбнулась и пояснила:
—▫Ты так жалобно стонал… У тебя сигареты остались?
Было ужасно мокро и холодно.
—▫Может быть, Ктулху активизировался из-за строительства Северо-Европейского газопровода?▫— спросила Катя, зябко ежась.— Не понравилось ему, что по дну Балтийского моря трубы кладут, вот он и вылез на свет Божий?
—▫Скорее уж, решил подпитаться энергией Питера — самого большого источника ментальных эманаций на берегах Балтики,— просипел я.
Мне не хотелось рассказывать ей про Саню и Лику, против воли участвовавших в призывании Великих Старцев. Во-первых, тяжело было говорить, а во-вторых, вряд ли ритуал господина Мамелюкина и выписанного из Ирака мага-гальванопластика явился причиной происшедшего. Поводом — возможно. Но повод при желании всегда можно сыскать…
—▫Опять! Слышишь, они опять летят!▫— Катя вскинула голову, вглядываясь в быстро темнеющее небо.
Я прислушался к донёсшемуся откуда-то со стороны дворца могучему шмелиному гудению.
—▫Это вертолёты.
—▫Опять будут бомбить залив?
Рокот множества винтов начал распадаться на составляющие — похоже, мощные машины разошлись веером, чтобы осмотреть как можно большую часть побережья. Сквозь мелкую сетку дождя я видел, как один пятнистый геликоптер, пузатый, словно пребывавший на девятом месяце беременности, устремился вдоль залива в сторону Стрельны, а второй — в направлении Ораниенбаума. Затем рядом, скорее всего у подножия «Самсона», приземлился третий вертолёт — нам с Катей было отчётливо слышно, как со свистом рубят воздух его громадные лопасти.
—▫Десантный,— просипел я.— Когда кончит перемалывать воздух, можешь начинать звать на помощь.
И снова передо мной замелькали кровавые картины ужасающей бойни. Я стиснул зубы и, вперясь взглядом в стоящие на краю залива деревья, попытался заставить себя думать о чём-то другом.