Эдуард Тополь
Явление Пророка
© Э. Тополь, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Автор выражает глубокую благодарность Дмитрию Борисовичу Зимину за помощь в работе над этой книгой.
Вместо предисловия
Честно говоря, этот роман должен называться «СЕРАЯ ПАПКА». Потому что в прошлом году мой бывший приятель – полвека назад мы с ним шлялись по римским ночным барам (за его счет), но с тех пор ни разу не виделись – так вот, он вдруг позвонил и пригласил навестить его, как он выразился, в Конторе. Оказалось, с тех давних пор он не только повзрослел, но и поднялся в этой Конторе весьма высоко. Тогда в Риме, в американском посольстве, его работой было выуживать агентов КГБ и коммунистов из потока советских эмигрантов, а вместо этого он безнадежно влюбился в одну тощую эмигрантку-художницу и выбрал меня на роль посредника. Подробней я уже давно рассказал об этом в романе «Римский период, или Охота на вампира» и закрыл для себя эмигрантскую тему, как вдруг…
Ну, когда вас приглашают из Конторы в Ленгли, знаменитый пригород Вашингтона, вы не отказываетесь. Вы садитесь в машину и едете, причем с таким расчетом, чтобы прибыть минут за десять до назначенного времени. И правильно делаете. Потому что у входа в это огромное здание вас уже ждет ассистент мистера N., вашего приятеля. Этот юноша прикалывает вам на грудь небольшой бейджик и ведет мимо трехступенчатой охраны к лифту, а затем – на четвертом этаже, по длинному коридору – в просторную стеклянно-светлую приемную с кожаной мебелью и секретаршей, которая тут же спрашивает:
– Вам чай или кофе?
Но выпить чай вы не успеваете, поскольку на ее столе загорается какой-то тумблер, звучит короткий, почти неслышный сигнал, и она говорит:
– Пожалуйста, заходите.
Вы захóдите.
В глубине большого кабинета с окнами на Потомак, из-за просторного письменного стола легко поднимается такой же подтянутый и спортивный, как в далеком прошлом, но седой и коротко стриженный мужик, отдаленно похожий на вашего бывшего собутыльника. Долю секунды вы не знаете, как себя вести, но тут он распахивает объятия, и вы делаете то же самое. Вы идете навстречу друг другу, обнимаетесь и хлопаете друг друга по спинам.
– Ну, привет! Сколько лет, сколько зим! А ты молодец – ни живота, ни очков! Тебе уже сколько? Садись, в ногах правды нет…
В этот момент секретарша вносит поднос с чаем и вазочками фирменных угощений: шоколадные конфеты, печенье и сухофрукты. Вы дарите хозяину кабинета свой новый роман с надписью «Давнему другу – душевно от…», он говорит, что, конечно, «читал твой римский роман, ты прописал там меня под другой фамилией, но вся Контора узнала, и я получил такую взбучку!..» Правда, вместо «взбучки» он употребил синоним покрепче, но вы пропускаете это мимо ушей, тем паче он говорит: «Но это фигня, кто старое помянет…» – и достает из ящика письменного стола пухлую серую папку с тонкими тесёмками-завязками.
– Вот, – говорит он, – у меня для тебя тоже подарок. Можешь сделать из этого мировой бестселлер. Почитай. Не спеши, я пойду на совещание, а ты оставайся. Если захочешь, Нэнси принесет тебе еще чай или сок.
И уходит, оставив меня в своем огромном кабинете наедине с этой серой папкой.
Я внимательно огляделся. Неужели тут нет видеокамеры?
Впрочем, я же не собираюсь шарить в ящиках его письменного стола.
Не найдя глазка видеокамеры, я развязал тесёмки на папке и открыл ее. Она была полна посаженными на зажим файлами с копиями газетных вырезок и листами машинописного текста. При этом и газетные вырезки, и печатный текст подверглись тщательной цензуре – и там, и там все имена и фамилии были зачеркнуты черным фломастером. Из чего я заключил, что оригиналы этих документов хранятся в другом месте, а папка с копиями подготовлена специально для меня. То есть Контора явно хочет предать огласке ее содержимое. С моей помощью. Но разве я единственный в мире автор политических триллеров? Или в этом кабинете уже побывали Джеймс Паттерсон, Кен Фоллетт и еще с десяток известных писателей, но отказались сотрудничать с Конторой?..
Как бы то ни было, я получил предложение, думал я, увозя домой эту серую папку. А делать из этого материала роман или не делать – это мой выбор. Если Контора в лице моего приятеля будет докучать мне телефонными звонками, значит, им позарез нужна эта публикация. Тогда сразу после выхода романа все решат, что книга написана по заказу Конторы, и критики тут же назовут меня наймитом властей. Нет, на это я не пойду.