Духи тьмы, в образе личных и страшных существ чудовищ, также появляются пред одром умирающих, стараясь овладеть их душою, – в образе «черных людей, мавров – эфиопов», или в виде «дракона», с разинутой пастью, готовящегося поглотать умирающего. «Некто Хрисаоргий, – по рассказу человека, близко знакомого св. Григорию, настоятелю одного монастыря, – пред тем самым временем, как душе выйти из тела, открытыми глазами увидел черных и страшных духов, которые стояли пред ним и готовы были схватить душу его и отнести в адскую темницу. Он затрепетал, побледнел, громко стал просить отсрочки и странным и смущенным голосом звал сына своего Максима… Собралось все семейство с плачем и трепетом. Злых духов, от которых он так сильно страдал, домашние не могли видеть, но узнали о присутствии их из смущения больного, бледности и трепета. Со страха от их черных лиц Хрисаоргий переворачивался на постели туда и сюда; лежал на левом боку, поворачивался к стене, и везде они были. Стесненный ими до чрезмерности, он отчаивался, что не освободится от них и стал громким голосом кричать: «Отсрочку хоть до утра! Хоть до утра!» Но во время самого этого крика душа была взята из тела»… Передавая этот рассказ, св. Григорий говорит, что видение это служило «предостережением для нас, которых еще ожидает долготерпение Божие», так как для самого умирающего оно уже не могло иметь пользы – его душа была взята из тела. По другому рассказу, один умирающий, за которого окружавшие его усердно молились, чтобы Господь отпустил ему согрешения, – вдруг громким голосом закричал, прервав молитву: «Отойдите, отойдите, я отдан на съедение дракону, но он не может сожрать меня по причине вашего присутствия. Голову мою он проглотил уже; дайте ему место, чтобы не мучил меня более, но сделал со мной, что хочет. Если я отдан ему на съедение, то зачем из-за вас терплю замедление?» Тогда братия стали говорить ему: «Что ты говоришь, брат? Положи на себя знамение святого креста». С великим криком отвечал он: «Хочу перекреститься, но чешуя дракона препятствует мне». Услышав об этом, братия простерлись на землю со слезами и стали еще усерднее молиться об его избавлении. Вдруг больному сделалось получше, и он воскликнул громким голосом: «Благодарение Богу! Дракон, намеревавшийся сожрать меня, бежал; отгоняемый вашими молитвами, он не мог стоять здесь. Молитесь только за мои грехи, потому что я готов раскаяться и совсем оставить мирскую жизнь». Таким образом, человек, который, как сказано, было, стал уже холодеть в оконечностях своего тела, сохраненный для жизни, всем сердцем обратился к Богу; после того, изменивши свои мысли, он долго подвизался с сокрушением сердца, и тогда только душа его разрешилась от тела».
2. Кончина праведников по рассказам в письмах очевидных свидетелей
а) Кончина Новоспасского иеромонаха Филарета, в схиме Федора [4] 28 августа (1842 г.) в 7 часов утра этот старец мирно и свято почил от всех трудов своих. Бог удостоил меня в продолжение десятидневной его болезни ему послужить и быть свидетелем многих дивных происшествий, которые вам единому, как духовному другу, желаю открыть. Когда старец стал ощущать слабость, безболезненную еще, но сказал: близка кончина моя. Эти слова узнал митрополит Ф. и поспешил посетить старца. Много утешительного и назидательного сообщил старец владыке, который со слезами внимал словам покойного. 29-го в Успенском соборе я узнал, что отец мой очень плох, и поспешил в Новоспасский монастырь. PI точно, нашел его в самом страдальческом состоянии, он стонал очень тяжело; ибо внутренний антонов огонь, особенно в мочевом пузыре, начинал его палить. 24-го ему сделали операцию, и от сильного кровотечения он получил некое облегчение: терзания его уменьшились, и он начал живее молиться; с каждым его дыханием повторялось им: «Иисусе, Спасе сладчайший»; даже когда он засыпал, действие сердечной молитвы в нем не умолкало. На 26-е в ночь, может быть, в часу третьем утра, старец вдруг воодушевился; невидимая сила его подняла, он встал и, указывая перстом в дверь, воскликнул: «Вот Спаситель, вот Спаситель! К Спасителю меня!» Лицо его просияло, и реки слез потекли из очей его; он пожелал приобщиться. Когда святые Дары внесли в его келлию, он заплакал. По принятии оных, он начал простирать руки; ему поднесли теплоту, но он головою указывал на потир и, взяв его в руки, прижал его к сердцу, начал его лобызать и горько рыдать. После соединения со Христом, он еще живее стал молиться и среди ежеминутного призывания имени Иисуса обращался к нам, предстоящим, и говорил: «Спасайтесь, спасайтесь». Не только жители Москвы, но и соседних деревень и городов приходили к старцу на поклонение, ибо слух о его болезни везде распространился. В таком дивном молитвенном состоянии он пробыл почти 50 часов. С 27-го на 28-е он, видимо, стал слабеть, дыхание стало прерываться; в седьмом часу медленно стали читать отходную, и при чтении последнего стиха мирно и свято предал он дух свой Господу Богу.