То, что делала из цветов Хелен, не мог сделать больше никто. Казалось, что под ее руками растения оживают, сами меняют форму, цвет, текстуру лепестков. Она не пользовалась ни одним из известных приемов, разрабатывая собственные техники. Из теплиц, построенных возле ее дома, она привозила уникальные цветы, которые обычно служили сердцем композиции. Она могла гарантировать результат, и за это клиенты платили большие деньги. А то, что она вечно мрачнее тучи… Это можно потерпеть.
Арину ее характер и вовсе не смущал. Обязательных улыбок она требовала только от своих сотрудниц, работающих непосредственно с клиентами. От флориста она ждала качественной, грамотной работы и соблюдения сроков. С этим Хелен справлялась не на сто даже, а на двести процентов. Больше от нее ничего не требовалось: легко было поверить, что этой женщине проще общаться с растениями, чем с людьми.
– Не можете поставить точку? – поинтересовалась Арина, окончив осмотр ледяных скульптур. – Бросьте, букет и так совершенен!
– Совершенства не существует, – буркнула Хелен. – Всегда можно что-то исправить.
Подготовка была окончена, декораторы удалились, а официанты еще не пришли – в их присутствии не было необходимости, пока не прибудут гости. Женщины остались в зале вдвоем. Арина с удивлением обнаружила, что ее это несколько напрягает, и даже разозлилась на себя за безосновательную нервозность.
Кто-то другой на ее месте поспешил бы уйти, но только не она. Если она видела вызов в какой-то ситуации, то заставляла себя пройти через страх, чтобы снова вернуть уверенность. Вот и теперь она не спешила отдаляться от Хелен.
– Я очень благодарна вам за быстрое исполнение заказа, – сказала она. – И даже то, что вы изменили цвет роз… теперь я вижу, что это в тему.
Изначально Арина хотела видеть здесь белые или кремовые розы, чтобы они гармонировали со льдом и хрусталем. Но Хелен настояла на красных. Художнику видней! Так действительно оказалось лучше – получился драматичный, волнующий контраст.
– Я знаю, что делаю, – отозвалась флористка. – Вам еще нужно будет согласовать букет по итогу. Я позову вас. Ближе к пяти.
– Зачем? – удивилась Арина. – Я уже осматривала его!
– Нужно еще раз. Я кое-что изменю.
– Я не думаю, что он станет принципиально другим! К тому же, я доверяю вашему вкусу, по-моему, мы уже обсуждали это.
– Нет, мне надо, чтобы вы посмотрели! Я так работаю. Оплату беру, только если заказчик подтвердит, что доволен.
Вот эта настойчивость определенно не раз мешала карьере Хелен… Даже Арина, с ее доброжелательным отношением, почувствовала укол раздражения. Цветы, конечно, важны, но они – лишь часть сегодняшнего вечера, украшение, не более!
– В пять я должна быть совсем в другом месте, у меня не получится подойти. Я могу согласовать сейчас, я не вижу причин для изменений.
Арина подошла ближе, подняла с пола один из срезанных цветов. Это был необычный сорт роз – с пышными бутонами, чем-то напоминающими пионы, и гладким бархатом лепестков. Цвет был настолько насыщенный, что, казалось, если бы на эти розы брызнула кровь, никто и не заметил бы.
Снова появились мысли о крови. Арине нужно было отвлечься.
– Как называется этот сорт? – полюбопытствовала она. – Удивительно красиво!
– «Роберт Уинстон», – отозвалась Хелен, критично осматривая результат своих трудов.
Высокая, худая, в непонятном балахоне и с всклокоченными седыми волосами, постоянно падающими на лицо, она напоминала Арине одну из тех лесных ведьм, которых рисуют в детских книжках.
– Потрясающе… Такие розы будут расти в наших погодных условиях?
– Они растут возле моего дома.
– Так в теплице же! Я имею в виду, на открытом участке, – уточнила Арина.
– Будут.
Хелен отложила ножницы, взяла со столика пульверизатор с водой. Похоже, работу она наконец заканчивала.
– Я приму букет сейчас, давайте, я все подпишу. В пять уже гости приедут, я буду их встречать…
– Тронова, например? – холодно осведомилась флористка.
Кому-то вопрос мог показаться вполне безобидным – но для Арины он был неправильным по целому ряду причин. Во-первых, Хелен не могла знать, с кем именно она встречается. Во-вторых, напрягало то, что из всех гостей вечера она выбрала именно того, с кем Арина была связана лично. В-третьих, даже на фоне ее обычно бесцветного голоса нынешний тон звучал совсем уж… потусторонне.
Но все это было скорее чувствами, чем фактами. Объективно, у Арины не было причин для серьезных обвинений. Она лишь укрепилась в желании уйти отсюда, не оставаться больше с этой женщиной наедине.