— Но кто же заставляет нас высаживаться здесь? — возмутился один молодой землянин с Арктура, из толпы его выделяло шикарное обмундирование и высокомерная элегантность. Он путешествовал в компании «прекрасной идиотки», розовой креолки с Венеры.
— Мы взяли билеты до Сигмы, — продолжал он настаивать, — и заплатили за них довольно много денег! В конце концов, есть же межпланетные законы…
Капелланец, к которому он обращался, встряхнул своими щупальцами.
— Таков приказ! Мы ничего не можем сделать!
— Тем не менее, — вмешался в разговор величественный купец с Юпитера, одетый в фиолетовую тогу, — можно хотя бы узнать, какой корабль подберет нас? И когда?
— Ничего не известно! Вы высаживаетесь, вот и все!
— Это разбой! Мы будем жаловаться Совету Свободных Звезд!
— Спускайтесь! Спускайтесь все!
Даже не дав пассажирам возможности взять багаж, всех их, угрожая дезинтеграторами, вытолкали в люк, и они полетели к ледяной земле. Просто чудо, что этот спуск не превратился в бойню. Но все парашюты оказались исправными, и атмосфера планеты украсилась огромными белыми цветами, которые медленно опустились на равнину.
Парашютисты были еще на полпути к земле, когда космический корабль, не теряя ни секунды, покинул свою орбиту и на максимальной скорости исчез в ночи…
— Вот и все, — сказал высокий поджарый космонавт с какого-то земного транспорта, опускавшийся рядом с Виллис. — Надо же, а я никогда не хотел верить, что это существует.
— Что именно?
— Великая западня созвездия Лебедя!
Потом, опустившись на снег, он объяснил:
— Эти истории уже давно ходят в пространстве: толпы людей исчезли в этих местах…
Они были неожиданно оторваны от реального мира и погрузились в странную неестественную ночь, озаряемую смутными пульсирующими радужными свечениями, будто их накрыл купол из мириадов светлячков. Но купола не было: это было само небо, сотканное из бледных звезд. Приборы скафандров отметили пригодную для дыхания атмосферу. На равнине дул сухой и холодный ветер. Время от времени падал легкий снег. То, что их окружало, не было на самом деле днем или ночью. Это были какие-то тусклые сумерки; так описывали древние поэты свой Лимб, где бродили души тех, кто не получил прощения, но и не был приговорен к адским мукам…[8]
Не имея представления, куда идти, пассажиры остались на месте. Женщины дрожали в своих легких скафандрах, мужчины ругались. Среди них было несколько легкораненных, которые оказали некоторое сопротивление, когда капелланцы загоняли их, словно стадо, в люк. Закутавшись в свою накидку из лебяжьего пуха, которую Хелл зачем-то подарил ей на Гере, Виллис равнодушно смотрела на попавших в катастрофу людей. Они были в ярости, страдания еще не начались, а она уже чувствовала предательство и насилие.
Землянин с Арктура, которого звали Рекс, оценил их положение:
— Слава космосу, здесь есть атмосфера и твердая почва! Они вообще могли выкинуть нас в космос или на какую-нибудь планету без воздуха! Теперь мне будет урок на будущее: никогда не садиться на корабли без двойной звезды. И это я, житель Сигмы, так глупо попался! Но они заплатят за это.
Он говорил так, будто был гражданином древнего Рима и сбился с пути на чужой финикийской галере! Виллис чуть было не рассмеялась: эта непоколебимая гордость в окружавшем их несчастьи была прямо-таки обезоруживающей!
— Что же теперь делать? — спросил в пространство юпитерианец. — Я ведь деловой человек! Меня ждут на Сигме… и еще кое-где. Я не могу терять время на то, чтобы считать здесь звезды!
— Бессмысленное занятие, — констатировал высокий космонавт. — В этой части неба им нет числа.
— То есть, в созвездии Лебедя?
— Да. Это созвездие Лебедя.
И хотя никто, кроме этого одинокого космонавта не представлял себе, что это такое, по толпе прошла нервная дрожь — предвестница всеобщего ужаса…
— Мне кажется, — заявил Рекс-арктурианец, — что мы должны держаться вместе. Если появится какой-нибудь звездолет, группу будет легче обнаружить. Но кто-то должен пойти на разведку. Несомненно, сюда залетают корабли и…
— Посмотрим, — сказал космонавт, проверяя крепления своего скафандра. — Но я сомневаюсь.
— Мы будем ждать вас здесь, — поспешил, уточнить Слам-юпитерианец. Космонавт посмотрел на него в упор и сказал:
— О! Уж в этом-то я уверен.
Он иронически улыбнулся, отошел на несколько шагов, потом вернулся:
— Послушайте, — сказал он, — не будьте идиотами, никуда не уходите отсюда. Не разлучайтесь ни под каким видом и не верьте… ни в какие видения. Созвездие Лебедя… понимаете, слишком долго объяснять вам магнитные и оптические явления, которые пересекаются и смешиваются здесь. Постоянно получается так, что время здесь другое, не как на других планетах.
— Как же это понимать?
— Как вам сказать? Можно только отметить, что здесь понятия прошлого, настоящего и будущего лишены смысла…
И он исчез в тусклой ночи, не позвав с собой никого, и никто не вызвался пойти с ним. Так они и остались стоять, сбившись в толпу. К счастью, в группе были только взрослые, но «прекрасная идиотка» тотчас заплакала, за ней другая женщина, потом еще одна…
Странно, но Виллис как-то спокойно отнеслась к этим рыданиям. «Это не настоящие страдания», — подумала она. Или это от того, что с момента смерти Хелла ее сердце было холодно и мертво? Ах, Хелл… Виллис больше не надо было беспокоиться за него, успокаивать его. Он спал под дождливым небом Геры…
Снег залеплял стекла скафандров, тела одеревенели в неподвижности. Ожидание казалось бесконечным. Цвет неба абсолютно не менялся — это не было ни ночью, ни рассветом, и неожиданно девушка подумала, что незнакомый космонавт был прав… что время здесь остановилось, и, оказавшись в этом мире, они будут теперь вечно блуждать здесь — бледные тени в мглистых сумерках.
Неожиданно из глубины заснеженной равнины до них донесся какой-то звук: в белом безмолвии это было похоже на скрип полозьев геликоптера по снегу. Все взгляды обратились в эту сторону: что это, снежный вихрь?.. На горизонте появилось какое-то удлиненное серое пятно. Хлынувшие оттуда волны страдания были такими сильными, что Виллис зашаталась.