Сохранилось немногим менее сотни писем Юлиана. Их большая часть адресована частным лицам, сторонникам императора из числа представителей языческой интеллигенции[12], государственным чиновникам, лидерам христианских общин; другие — населению целых городов. В ряде посланий императора содержатся правительственные распоряжения и императорские эдикты, в других Юлиан предстает частным лицом и сообщает информацию личного характера. В целом, эпистолярное наследие является ценнейшим документом эпохи и содержит богатейший исторический материал, позволяющий охарактеризовать основные межрелигиозные конфликты, происходившие в период его правления[13].
До нас дошло восемь речей императора. Большая часть речей Юлиана посвящена религиозным вопросам. В полемических речах «К Ираклию Кинику» и «Против невежественных киников», император защищал языческую мифологию от нападок современных ему философов кинической школы. В двух теософских гимнах в честь Гелиоса и Матери богов, служивших програмными трудами для запланированной императором реформы языческого культа, нашли отражение религиозные взгляды самого Юлиана. В этих речах язычество предстает как всеобъемлющая теософская концепция, равнозначная христианству и борющаяся с новой религией за право стать инструментом централизации и унификации политической, социальной и экономической жизни, а также административной структуры империи.
Трактат «Мисопогон», написанный императором в период его пребывания в Сирии, представлял собой сатиру на антиохийское общество. Притворно уничижая себя за неопрятный вид, любовь к философии и аскетизм, император высмеивал жителей столицы Сирии за их изнеженность и пристрастие к зрелищам, сурово осуждал дерзость плебса и корыстность верхушки местной знати, критиковал антиохийцев за их приверженность христианству. В данном произведении освещается ряд внутриполитических акций Юлиана, содержаться сведения, позволяющие охарактеризовать положение различных слоев населения Антиохии, отношение жителей столицы Сирии к Юлиану и его реформам.
В целом, в сочинениях Юлиана Отступника представлен богатейший исторический материал, позволяющий охарактеризовать внутреннюю и внешнюю политику империи в 361–363 гг., мероприятия императора по реформе языческого культа, противостояние язычников и христиан в восточных провинциях Римской империи.
Значимым источником для изучения языческой оппозиции в Римском сенате являются письма и реляции[14] одного из лидеров сенаторской аристократии Рима Квинта Аврелия Симмаха (ок. 340 — ок. 402 г.)[15]. Красноречивый[16] защитник старой веры[17], занимавший высшие государственные посты, являлся одним из ярчайших представителей языческой «партии» в римском сенате, взгляды которой он выразил в знаменитой реляции в защиту алтаря Победы.
Сохранилась обширная переписка Симмаха, содержащая более 900 писем и сборник из 49 реляций, написанных во время отправления сенатором должности префекта Рима. События политической жизни империи конца IV — начала V вв. находят в письмах Симмаха слабое отражение[18] — они носят характер личной переписки, преимущественно с другими сенаторами. Незначительная часть писем адресована чиновникам имперской администрации и военным, христианским священнослужителям. В своих письмах Симмах предстает, прежде всего, стилистом, для которого красота формы важнее содержания самого письма: по едкому определению французского историка Г. Буассье — «никогда не писали так много, чтобы так мало сказать»[19]. Симмах справлялся у своих адресатов об исполнении ими магистратур, новостях о заседаниях жреческих коллегий, оповещал их о подробностях своей жизни в поместьях, и так далее. Таким образом, его переписка изобилует деталями и подробностями, раскрывающими повседневную жизнь представителей римской знати. В то же время, в своих письмах Симмах, комментируя различные бытовые события, дает им характеристику и за счет этого непроизвольно выражает свое отношение к ним. Это отношение Симмаха является наиболее ценным для исследователя, так как позволяет выявить и реконструировать систему политических, социально-экономических и религиозных взглядов, как самого автора, так и сенаторской аристократии Рима, ярким представителем которой он являлся.
12
Термин «языческая интеллигенция», используемый для обозначения людей интеллектуального труда, сохранивших традиционные верования, прочно вошел в научный оборот, как в отечественной, так и в зарубежной историографии. См.:
13
О письмах императора Юлиана См.:
14
Q. Aurelii Symmachi quae supersunt. Berlin, 1883. 355 p.; Англ. пер.: Prefect and Emperor. The Relationes of Symmachus // With an Eng. trans. by R. H. Barrow. Oxford, 1973. 246 p.
15
О нем: PLRE I Symmachus 4; McGeachy J. A. Quintus Aurelius Symmachus and the senatorial aristocracy of the West…;
16
Современники считали его лучшим оратором своего времени. Даже его идейный противник — Пруденций назвал его «украшением римского красноречия, которому уступит и сам Цицерон» (Prud. C. Symm. I, 633).
17
Для Симмаха язычество было нераздельно связано с величием и процветанием Рима. Сам сенатор неоднократно занимал жреческие должности и ревностно оберегал положение и статус традиционных римских культов. О религиозных убеждениях Симмаха см., прежде всего:
18
19