В одной литовской сказке говорится: «Когда и птицами еще властвовал Перкунас, тогда он и места, где им жить определил: аисту — на высоком дереве, утке, гусю, нырку — в воде, чибису — среди кочек, жаворонку — на пашне, синице, кукушке, удоду — в лесу, сороке — в лозняке, овсянке, пеночке, куропатке — в кустах, ласточкам, воробьям — под крышами». Напомним, что Перкунас — аналог Перуна, Зевса, Юпитера.
Необычайно большая распространенность среди русских фамилий таких, которые имели в своей основе наименование птиц, отмечалась многими специалистами. Зарубежный славист В.Р. Кипарский доказывал даже на этой основе существование у русских культа птиц. Специалист в области ономастики (науки об именах) В.А. Никонов отмечал, что сравнительный анализ русских фамилий показал их связь с птицами более частую, чем связь с животными или рыбами [179]. По всей видимости, эти факты свидетельствуют о большой распространенности на Руси «птичьего языка» — тайных числовых птичьих шифров, с помощью которых древние русские жрецы сокрыли свои знания. И могло быть не случайным то, что слово «сокрыли» созвучно с русским же словом «крылья».
О знании «птичьего языка» говорится во многих русских сказках. Например, в сказке «Охотник и его жена» у мужика было две собаки, но после того, как он спас от огня говорящую змею, он стал понимать «и как зверь говорит, и что птица поет» и узнал, о чем говорили его собаки и его петух.
В другой, русской же, сказке, называемой «Птичий язык», рассказывается про мальчика Василия, который понимал птичий язык.
В сказке из Вятского сборника Д.К. Зеленина [102] шел демобилизованный солдат у пруда, когда змея обвилась ему вокруг шеи. Взял солдат змею за хвост и хотел разбить ее голову о сосну, но та взмолилась и за свою жизнь наделила солдата волшебным корешком. Съел солдат корешок и стал понимать, о чем говорили сороки, вслед за этим он услышал, что говорили вороны.
Подобные мифы, сказки и легенды есть и у других народов, хотя язык птиц там не так сильно выделен. Например, скушал Иржик, герой чешской сказки о Златовласке, рыбки, и сразу начал понимать язык птиц, зверей, рыб и даже малых жучков.
В древнегреческом мифе некто Меламп взял змеенышей из разоренной змеиной норы и их выкормил. А когда они выросли, то ночью заползли Мелампу на плечи и почистили ему уши. Так Меламп научился понимать язык животных и предсказывать будущее. Наделен был магической силой искусства музыкального исполнения герой античных мифов Орфей, и этой игре были покорны не только люди, но даже боги. Как следует из приведенного изображения, Орфей находил общий язык также с птицами и животными.
Орфей, играющий на лире.
Мозаика, III в.,
Палермо, Национальный музей
Существовало пояснение к библейскому мифу о потопе. Согласно ему нижний ярус ковчега занимали пресмыкающиеся и звери, средний — люди, а верхний — птицы. Ноев ковчег, как мы можем предположить, был прибежищем птиц и животных, которые составляли древние шифры.
На Благовещение, 23 марта (7 апреля по новому стилю), в старину на Руси существовал обычай выпуска всех птиц из неволи, что, вероятно, было связано с трансформацией начала нового года и новым птичьим циклом отсчета. С птичьим отсчетом дней, по-видимому, связано следующее поверье. У славян считалось, что все птицы на Воздвижение (14 сентября по старому стилю) отправляются в рай, ирий, и на земле остаются только те змеи, которые летом покусали человека. И возвращаются птицы 22 марта (по новому стилю) в день Сорока святых мучеников, носящем в просторечии птичье название — этот день называют Сороками.
Небо — божий дом. Возможно, что именно поэтому когда-то на Руси был гак популярен «птичий язык», ведь у птиц среда обитания — небо.
Восточный мудрец из эстонской сказки «Северный дракон» говорил юному герою, что птицы небесные смогут указать путь к волшебному перстню, но для этого надо научиться их языку Старик-мудрец сварил чудодейственный напиток из девяти собранных при лунном свете трав и три дня поил им юношу, давая по девять ложек в день. И тот стал понимать птичий язык.