Ее тело снова пронизывал — так хорошо знакомый ей теперь — холод.
Наконец она нашла и вынула из кейса то, что искала.
Вместе с документами случайно выпали и фотографии. Они разлетелись по воздуху. Их было около полудюжины.
Донна подобрала их с пола.
Рекламный снимок. Крис смотрит серьезно, без тени улыбки. «У меня тут зловещая физиономия», — как-то сказал он об этом фото. Она слегка улыбнулась, беря другой снимок.
Снова Крис.
Но не один, с какими-то незнакомыми людьми. Они сидели за большим столом: двое помоложе, не старше Криса, ее муж и еще один совсем старый человек, чьи черты лица Донна никак не могла разглядеть. Они были смазаны, словно оказались не в фокусе.
Рядом сидел такой же старик, и тоже со смазанными чертами лица.
Зато особенно отчетливо выглядел последний из этой группы: молодой человек тридцати с небольшим лет, красивый, но с жестокими глазами и коротко стриженными темными волосами. Его глаза так и буравили Донну, когда она рассматривала это фото.
Та же компания была и на другой фотографии, только на этот раз Крис был в самом центре.
И здесь тоже были сняты два старика со смазанными чертами лица. Присмотревшись, Донна поняла, что смазаны только лица, все остальное было запечатлено с поразительной четкостью.
Никто из всех этих людей не улыбался. Крис и пятеро других бесстрастно глядели в объектив. Можно было предположить, что и двое стариков делают то же самое. То, что они глубокие старики, подтверждалось морщинами на их руках: вокруг суставов и у основания большого пальца кожа висела большими складками. Старой, почти древней выглядела и их одежда.
У обоих на указательных пальцах левой руки были четко видны тяжелые золотые печатки.
Но сколько Донна ни вглядывалась, она никак не могла рассмотреть какой-то символ, изображенный в самом их центре.
Тяжело дыша, Донна откинулась назад.
Затем она взяла мужнин дневник и стала его перелистывать.
"11 января. Позвонить Мартину.
15 января. Подтвердить интервью на следующей неделе.
17 января. Тренировка в тире".
Записи были по большей части самые прозаические, некоторые сделаны карандашом, остальные пером.
"5 февраля. Посмотреть расписание поездов.
9 февраля. Позвонить С".
Стиснув зубы, Донна стала быстро перелистывать дневник. Там было множество аналогичных записей. Иногда просто инициал "С". А иногда «Д.».
Это «Д.» относилось конечно же не к ней, Донне.
Еще одна любовница?
Донна заглянула в самый конец дневника, где были записаны адреса, и стала водить по их списку указательным пальцем. Адреса гостиниц и ресторанов, служебные и домашние адреса.
СЬЮЗАН РИГАН.
Донна прочитала адрес, взяла ручку и записала его на клочке бумаги.
СЬЮЗАН РИГАН,
23, ЛОКВУД-ДРАЙВ,
НОТТИНГ-ХИЛЛ-ГЕЙТ,
ЛОНДОН, У-2.
Сжав клочок бумаги в кулаке, она встала и вышла.
Глава 16
— Куда ты наладилась?
Джули удивленно уставилась на сестру, которая вошла в гостиную, одетая в длинное кожаное пальто.
— На улицу, — резко ответила Донна, размахивая клочком бумаги.
Джули поднялась. Она заметила также, что ее сестра в джинсах, заправленных в замшевые сапоги.
— Ты жаловалась на усталость, хотела вздремнуть, Донна... Скажи, что случилось? — спросила Джули, замечая следы слез на лице старшей сестры.
— Я знаю, где она живет, — с вызовом сказала Донна. — Я нашла ее адрес в его дневнике. Я знаю, где она живет.
— Жила, — поправила Джули. — Ну и что из того, что ты знаешь?
— Я хочу посмотреть, где она жила.
— Это безумие, Донна. Она мертва. Все кончено. Она мертва. И Крис мертв. Ничего уже не изменить. Перестань же сходить с ума. Нельзя на этом зацикливаться — это может плохо кончиться.
— А как бы вела себя ты на моем месте? — пробурчала Донна. — Тебе наплевать, что ты потеряла мужа из-за его любви к бутылке. А мне не наплевать.
Джули, побледнев, отступила назад.