Подавив горестный вздох, я вошёл в трактир и тут же приободрился: в помещении вкусно пахло свежей выпечкой. Источником божественного аромата служила распахнутая дверь кухни и громадное блюдо с пирогами в могучих руках Блабла. Что ж, тоска приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Как мудро говорил Ваня, погрустить можно и попозже, перед сном.
Заметив меня, гном обрадовался.
— О, Арсений, привет! — Воскликнул он, водружая пироги на столик перед Иваном и Блестиной. — Присоединяйся, здесь на всех хватит! Скоро и самовар поспеет, чаю душистого заварим. На травах, с мёдом.
— Отлично, — довольно потёр руки я. — С чем пирожки?
— А с едой, — ухмыльнулся в усы Блабл. — На любой вкус! Есть и солёные, и сладкие, и даже с рыбой.
Любопытный Ваня тут же схватил самый верхний пирог и разломил пополам.
— О, мой любимый, с вермишелью! — Довольно крякнул он и протянул половинку Блестине. — Попробуй-ка!
— Да погоди ты, — осадила его Бася. — Дай девочке привести себя в порядок. Сеня?
— Прошу! — Я расправил свитер и протянул берегине. — Только обязан предупредить: чистая шерсть, будет колоться.
— Благодарю, — мягко улыбнулась девушка. — Ты за меня не волнуйся. Поверь, после этого, — она со звоном тряхнула кольчугой, — уже ничего не страшно. Главное, чтобы тепло было.
Взяв у Ивана ключ от комнаты, она осторожно положила спящего Пузю на лавочку и грациозно удалилась на второй этаж. Я, Ваня и даже Блабл заворожено уставились ей вслед.
Неизвестно, сколько мы просидели бы, тупо пялясь на лестницу, если бы не Бася.
— Сеня, — просипела вдруг она, осторожно тронув меня лапкой. — Сеня, окно…
Что-то в голосе кисы заставило меня вскочить и резко обернуться. Рядом тихо черзыхнулся гном, испуганно ахнул Дурак и сдавленно квакнул Пузя.
И было от чего!
Там, за окном, замер в мертвенном призрачном сиянии герой моего кошмара — жуткий безголовый всадник на огромном угольно-чёрном коне.
Зажатая подмышкой голова его, похожая на кусок заплесневелого сыра, насмешливо изучала нас, растянув беззубый рот в отвратительной усмешке.
— Дюллахан, — прошептала Бася, дрожа от ужаса.
— Он самый! К вашим услугам, — пронзительно проскрипела голова, осклабившись ещё гаже.
Чёрные глаза её забегали по лицу, словно жирные мухи. От этого мерзкого зрелища меня чуть не стошнило.
— Чего тебе надобно, демон? — Сурово спросил Блабл.
— О, самую малость, мой благородный гном! Извини, не ведаю твоего имени, — издевательски фыркнул всадник, помахивая костлявым кнутом.
— Я… — Начал было Блабл, но яростное кошачье шипение оборвало его на полуслове.
— Молчи! — Рыкнула Бася, вспрыгнув на стол и выгнув спину дугой. — Это же завалгалльский демон смерти! Стоит ему произнести твоё имя — и всё, ты мертвец!
— Верно, — разочарованно буркнул всадник, но тут же снова ухмыльнулся. — Дрожите, смертные, и бойтесь! Молитесь всем своим богам! Сегодня же один из вас покинет этот мир навечно.
— Да? А кто именно? — Спросил Ваня. Он уже оправился от первого испуга, и теперь с жадным любопытством разглядывал безголовое чудовище. — Самый умный? Или самый красивый?
— Я послан за одним из вас, и заберу его с собою, — замогильным голосом проговорила голова, грубо проигнорировав вопрос Ивана, — Весёлый завтрашний рассвет наступит без него. Он не увидит больше солнца и не услышит щебет птичий. Его удел — лишь холод, мрак, отчаянье и тьма. — Он что, тоже у кота Баюна учился?.. — Туда, во мглу, в край вечной ночи я заберу того из вас, чьё имя… Имя… Гм… Запамятовал. Сейчас, погодите минутку, — всадник засунул мешающий хлыст за пояс, извлёк из-за пазухи кусочек пергамента и, поднеся к глазам, радостно выкрикнул: — Зовут его Василий Веремеев! Финита, Вася! Твой пришёл конец! — Он расправил плечи и окинул нас победным взором.
Ничего не произошло.
Мы недоумённо переглянулись.
— Как, нет такого? — Скривив бледные губы, удивилась голова. — Странно… Возможно, не так прочитал. Говорили заказчику: пиши рунами, так нет же, взял и кириллицей нацарапал. Попробуй, разбери теперь! — Жуткие глаза забегали по лицу с удвоенной скоростью. — Ар… Артемий Бородаев! Твой пришёл… Что, тоже нет?.. Тьфу ты, напасть какая.
Я сразу сообразил, за кем явился дюллахан, но подсказывать не спешил. Впрочем, тот и сам справился.
— Арсений Берендеев?.. — Несмело прозвучало в тишине.
Меня тут же обдало леденящим холодом. Чувствуя на себе тревожные взгляды друзей, я опустился на лавку и обречённо вздохнул. Однако снова ничего не произошло.
— Что, опять ошибка? — Прервал затянувшуюся паузу недовольный голос всадника. — Невозможно работать!