Статья Лафарга «Французский язык до и после революции» была напечатана в феврале 1894 г. в недолго просуществовавшем французском журнале научного социализма «L’Ère nouvelle». Кратковременное существование журнала, сделавшее его сейчас вне Франции почти библиографической редкостью, и социалистическая ориентация его, не привлекавшая к нему внимания буржуазных ученых-языковедов, привели к тому, что работа Лафарга оказалась в разряде малоизвестных. В 1912 г., в годовщину смерти Лафарга, в «Ergänzungshefte zur „Neue Zeit“», появился немецкий перевод этой работы, сделанный Карлом Каутским-младшим и им же снабженный примечаниями. Не знаем, что здесь сыграло бóльшую роль – склонность ли Каутского к вольному изложению, стремление ли к популяризации или наличие под рукой оригинальных рукописей, расходящихся с текстом «Ère nouvelle» – может быть, все вместе, – но немецкий перевод часто, правда в мелочах, расходится с французским текстом. При сопоставлении их оказывается, например, что в немецкий перевод «Французского языка» вклиниваются фразы, которых во французском подлиннике нет и которые при ближайшем рассмотрении оказываются заимствованными из других работ Лафарга. Что касается примечаний, то они сводятся по преимуществу к сухому аннотированию незнакомых немецкому читателю французских имен. Но каково бы ни было качество перевода, появление его в «Neue Zeit» популяризировало работу Лафарга. Именно к этому переводу по преимуществу и обращались те, кто знакомился со статьей Лафарга.
На русском языке, несмотря на широкое использование ее некоторыми авторами, как, например, Константином Державиным в его статье «Борьба классов и партий в языке Великой французской революции»[1], – статья эта, как впрочем, и многие другие работы Лафарга, не появлялась. Еще в 1926 г. мы указывали на желательность перевода этой исключительно интересной работы Лафарга[2]. И только сейчас представилась возможность предложить ее вниманию советского читателя.
В основу перевода положен французский текст, который сопоставлялся для уточнения ряда моментов с переводом Каутского.
Над французским текстом работала Е. Шишмарева, над немецким – Т. Фалькович.
Сентябрь, 1929 г.
Поль Лафарг.
ЯЗЫК И РЕВОЛЮЦИЯ
(Французский язык до и после революции)
I. Язык и среда
Подобно живому организму, язык рождается, растет и умирает; в продолжение своего существования он проходит ряд эволюций и революций, усваивая и отбрасывая слова, речевые комплексы и грамматические формы.
Слова каждого языка, так же как клетки растения или животного, живут своей особой жизнью: их фонетика и орфография меняются беспрестанно. Так, по старо-французски писалось prestre (теперь prêtre – священник), cognoistre (connaître – знать), carn (chair – мясо, плоть), charn (charnel – плотский) и т.д. Значение слов также изменяется: bon (употребляемое сейчас как прилагательное – хороший), употреблялось прежде в смысле: добро, милость, польза, преимущество, желание и т.д.[3] Jean le Bon (современное: добрый Жан) обозначало – храбрый, доблестный Иоанн; bonhomme, бывшее синонимом человека смелого и мудрого, стало насмешливым эпитетом (добродушный и недалекий человек).
Греческое слово νομος (nomos), давшее французское nomade (кочевой) имело целый ряд различных значений, которые, на первый взгляд, казалось бы ничем не связаны между собой; оно употреблялось вначале как «пастбище», затем – как «место стоянки», «местожительство», «раздел», и под конец обозначало «привычка», «обычай», «закон». Различные значения слова νομος указывают этапы, пройденные народом, который из пастушеского становится оседлым, занимается земледелием и приходит к созиданию законов, т.е. к закреплению привычек и обычаев[4].
Если язык развивается, беспрерывно видоизменяясь, то происходит это потому, что он является самым непосредственным и характерным продуктом человеческого общества. Дикие, варварские племена, которые, разделившись, ведут изолированный образ жизни, перестают через некоторое время понимать друг друга – настолько изменяются их диалекты.
Язык отражает каждое изменение, происходящее в человеческом существе и в среде, где оно развивается. Изменения в образе жизни человеческого общества, как например, переход от сельского образа жизни к городскому, также как и политические события, оставляют отпечатки на языке. Народы, у которых политические и социальные события проходят интенсивно, быстро изменяют и свой язык, между тем как у народов, не имеющих истории, развитие языка останавливается.
1
См. сборник «Язык и литература», том II, вып. I, Лен. 1927, Изд. Института языка и литературы при Лен. Гос. Университете.
3
4
В своем «Исследовании о происхождении идеи справедливости и добра» («Revue philosophique», сентябрь 1885) я пытался доказать, что, восходя к первобытным значениям слов, мы приходим к объяснению происхождения в человеческом мозгу абстрактных понятий, которые до сих пор считались врожденными.