С основной речью выступил Спирос Скурас. Она прозвучала вполне почтительно. Но все же и он продолжил общую пропагандистскую линию американцев — всячески демонстрировать Хрущеву преимущества американского образа жизни. Скурас напирал на свое происхождение и свои успехи, на то, как он достиг могущества в киномире. Хрущев с интересом слушал, но я сразу почувствовал, что его заранее заготовленная речь, можно сказать, пойдет прахом. А значит, и моя работа переводчика будет сложной. Так оно и случилось.
У Никиты Сергеевича был такой полемический прием — уцепиться за какую-нибудь деталь и обыгрывать ее, к удовольствию слушателей. Что бы ни говорили о его манерах или об их отсутствии, но ораторский талант в нем все признавали.
Так вот… Прежде чем приступить к полемике со Спиросом Скурасом, Хрущев стал обращаться к нему не иначе как «мой брат грек». Сказал, что хотел построить речь несколько по-иному, но «брат грек» заставил его передумать. И тут же объяснил, что Россия получила христианство именно из рук греков. Далее сказал, что это замечательно — греческий мальчик стал таким большим человеком, но у нас все-таки таких людей намного больше.
Скурас подавал реплики, Хрущев ему остроумно отвечал — это было добродушное пикирование.
Скурас спросил:
— А сколько у вас президентов?
Хрущев ответил, что у нас их сотни. И указал в зал, где сидел Николай Александрович Тихонов, будущий Председатель Совета Министров СССР, а тогда председатель Днепропетровского совнархоза.
— Вот — бывший рабочий, а сейчас председатель хозяйства, которое по экономике и финансам равно иной европейской стране. А лично у него ничего нет.
Зал очень живо реагировал, часто все аплодировали, смеялись. Где-то ближе к концу своей речи Хрущев с обидой сказал о том, что его лишили возможности поехать в Диснейленд, хотя посещение парка значилось в программе. (В последний момент эту поездку отменили по соображениям безопасности.)
Хрущев не на шутку обиделся. Он наверняка очень хотел побывать там. Думаю, еще в Москве, когда согласовывалась программа, ему рассказали, что это за парк. А он был азартный человек. И вдруг — нельзя…
Говорили, что шеф местной полиции, решив еще раз проверить маршрут, по которому должны были везти Хрущева, поехал туда и кто-то кинул в его машину помидор. Тогда он и порекомендовал поездку отменить. Хрущев, узнав об этом, под дружный хохот присутствующих высмеял и помидор, и начальника полиции.
— Что у вас там, карантин, что ли, объявили? Холера завелась или чума?
Я чувствовал, это была искренняя обида. Ему так хотелось в Диснейленд, а не пустили.
Канкан
Завтрак у Спироса Скураса закончился, сидевшие за главным столом направились к выходу. Хрущева провожали аплодисментами.
Спирос Скурас пригласил нас в отдельную комнату, чтобы дать возможность остальным гостям занять места в съемочном павильоне. Почему-то с нами оказалась знаменитая красавица Ким Новак. Я почувствовал, что она очень понравилась Хрущеву. Он смотрел на нее с большой симпатией. Скурас это тоже заметил и сказал ей негромко:
— Kiss him!
Я шепнул на ухо Никите Сергеевичу, что Скурас просит Новак поцеловать высокого гостя. Хрущев расплылся в улыбке и ответил:
— А зачем просить? Я ее сам с удовольствием расцелую!
И нежно (да, нежно!) взял ее за плечи и поцеловал в обе щечки. По-моему, Ким Новак была счастлива. Во всяком случае, потом она об этом поцелуе много рассказывала репортерам: меня поцеловал советский премьер, коммунист Хрущев!
Затем мы проследовали в расположенный неподалеку павильон. По дороге туда нам встретился Гэри Купер. Сколько фильмов с его участием я видел! Ну и, конечно, был счастлив, когда он сказал мне несколько одобрительных слов о моем переводе во время завтрака.
Вскоре он посетил нашу страну, и мы случайно встретились в Доме кино. Увидев меня, он подошел, и минут пять мы с ним проговорили, вспоминая встречу в Голливуде. Вокруг толпилась киношная публика, и я то и дело слышал за своей спиной: «А это кто такой?» — естественно, в мой адрес.
Но вернемся в Голливуд.
Хрущеву решили показать, как проходят съемки. Над съемочной площадкой возвели небольшую ложу, и мы разместились в ней.