Наконец Айяма вышла к пруду. Сегодня зверь не таился во мраке, а беспокойно бродил взад-вперед по поляне, словно чего-то ждал.
– А-а, – прорычал он своим низким голосом, когда увидел девушку. – Не слишком-то они дорожат тобой, если надеются, что ты избежишь смерти дважды.
Поскольку терновый лес требовал правды, Айяма не могла не признать правоту чудовища, но теперь заговорила гораздо смелее.
– Прекрати уничтожать наши посевы.
– Это еще почему?
– Без льна и хлопка нам не из чего будет ткать полотно, когда придет зима.
– Какое мне дело до зимы? В этом лесу царит вечная весна. Кто-нибудь вспоминал о зиме, когда я дрожал от холода в отцовском лабиринте? Пускай ваш король кормит и одевает вас из своих запасов.
Айяма сочла, что это было бы вовсе не плохо.
– Сперва ты ведешь себя, как жестокий тиран, а потом упрекаешь в жестокости других? Прояви милосердие, и оно к тебе вернется.
– Мой отец этому меня не научил.
– Разве ты не способен научиться сам?
Возможно, Айяме лишь почудилось, но, кажется, зверь улыбнулся.
– Ты знаешь мое условие, маленькая посланница. – Он уселся подле ручья – гора черного меха, из-под которой поблескивали золотые когти. – Расскажи историю, да такую, чтобы я не рассердился. Если мне понравится, может, я и оставлю тебя в живых.
Айяма только этого и ждала. Она вдруг осознала, что все время после возвращения из волшебного леса – много дней и ночей, проведенных в молчании, – подбирала слова для истории, которую расскажет младшему сыну короля. Девушка села на берегу ручья и начала:
В одну деревню пришла печальная на вид женщина. Там она встретила мужчину, который искал себе жену, и вышла за него замуж. У них народилось двое милых ребятишек, мальчик и девочка, но с возрастом дети сделались грубыми и непослушными. Из-за частых хворей они постоянно капризничали, доставляя матери, Маме Тани́, много хлопот и огорчений. Все жительницы деревни жалели Маму Тани, которая совсем почернела от горя, однако сносила болезни и грубость своих детей с большим мужеством.
Все изменилось, когда в дом Мамы Тани проник злой дух. Он пакостил всем: расколотил склянки с драгоценной мазью и травяными настойками, которыми Мама Тани пользовалась, чтобы сохранять молодость кожи; сломал плуг, из-за чего глава семьи не мог работать в поле, сидел дома и путался у жены под ногами. Но больше всего дух любил изводить детей, точно их дурное поведение его раззадоривало. Если брат с сестрой ложились спать, он принимался стучать в окна и трясти кровать, так что дети не могли сомкнуть глаз. Когда они садились за стол, злобный дух бил тарелки и рассыпал еду по полу…
Зверь грозно зарычал; Айяма заметила, что он придвинулся к ней почти вплотную. Сердце у нее забилось часто-часто, она замерла, почти не дыша.
– Дай угадаю, – сказал монстр. – Брат с сестрой заплакали, стали молиться богам и обещать, что отныне будут вести себя хорошо. Дух покинул дом, в семье Мамы Тани воцарился мир и покой на зависть всей деревне, и это послужило уроком каждому непослушному ребенку.
Разумеется, Айяма слышала эту историю именно в таком пересказе и все же часто размышляла, какую концовку предпочла бы, если бы сочинила ее сама.
Девушка огладила передник и со всей уверенностью, которую смогла изобразить, возразила:
– Ничего подобного! История заканчивается совершенно не так.
«Говори правду!» – напомнила она себе и продолжила повествование по-своему:
– Однажды, когда родители ушли и дух вновь принялся разбойничать в доме, словно обезумевший ураган, дети тихонько сели в уголке, взялись за руки и запели колыбельную – одну из тех, что в детстве пела им мать. И, конечно, злой дух мало-помалу успокоился, а по прошествии некоторого времени заговорил. Только вот оказалось, что буянил не один дух, а двое.
– Двое? – повторило чудовище, подавшись вперед.
– Представь себе. Это были призраки двух первых детей Мамы Тани, мальчика и девочки, которых она нарочно довела до смерти, чтобы вызвать сочувствие у всех женщин деревни, где прежде жила. После этого она убралась подальше от того места, и дети-призраки долгие годы разыскивали ее, но как только нашли, стали делать все возможное для защиты новой семьи Мамы Тани. Духи разбивали склянки, где та держала смертельные зелья, рассыпали отравленную кашу и не давали брату с сестрой спать, зная, что Мама Тани собирается жечь в курильнице ядовитые травы, от дыма которых дети не проснутся. Призраки умышленно сломали плуг, чтобы глава семейства не мог работать, сидел дома, и мальчик с девочкой не оставались наедине с матерью.