Исследования невербальной коммуникации у приматов показывают, однако, что морфология и функциональная нагрузка конкретной мимической демонстрации могут различаться у разных видов. Явные различия прослеживаются в демонстрациях, направленных на установление контакта с партнером и сигнализирующих подчинение, дружественные намерения и приглашение к игре. Аналогичным образом улыбка и смех несут различные нагрузки и могут использоваться в разных контекстах социального общения у человека.
Многие гуманитарии предпочитают не видеть связи между игровым лицом у обезьян и смехом человека, что порождает самые причудливые гипотезы о природе этого явления, в частности о "небесном" смехе младенцев (Чеснов, 1996). Дети начинают улыбаться, приоткрывая рот, в возрасте 3 месяцев, В 5-6 месяцев они могут смеяться в ответ на тактильные стимулы (щекотку), а в 7 месяцев — в ответ на слуховые стимулы. К 8 месяцам ребенок начинает реагировать смехом на общие социальные стимулы, а в 10,5 месяцев — на зрительные стимулы (Sroufe, Wansch, 1972). Однако истинный смысл смеха становится очевидным лишь к 3 годам. В это время дети начинают самостоятельно, без участия взрослых, бегать и возиться друг с другом, и их смех служит сигналом шутливой агрессии, точь-в-точь как мы наблюдаем у играющих подростков шимпанзе или павианов (Blurton-Jones, 1967).
Специалистам, далеким от биологии, возможно, трудно поверить в то, что такой феномен, как смех, возникает и формируется в качестве шутливой угрозы и агрессии задолго до того, как может быть реализована его истинная функция. А.Г. Козинцев пишет, что "...нелегко поверить, что смех младенцев (у которых и зубов-то нет!) имеет отношение к ритуальной угрозе. Между тем это факт" (Козинцев, 2002, с. 15). И факт этот был верно подмечен уже в конце XIX в. С. Робинсоном, который отмечал, что "в возрасте от двух до четырех лет каждый десятый ребенок в ответ на щекотку демонстрирует даже не смех, а настоящий игровой укус" (Robinson, 1898, цит по: Козинцев, 2002, р. 15).
Современные этологи единодушны в том, что человеческий смех уходит корнями в социальную игру приматов. Однако не все, подобно Я. ван Хофу и С. Пройшафт, основное внимание уделяют мимической составляющей. По мнению Р. Провайна, смех служит сигналом миролюбия и является производным ритуализованного тяжелого дыхания обезьян, которым сопровождалась игровая борьба (Provine, 1997, р.96-97). По мнению Р. Провайна, "протосмех" человекообразных обезьян существенно отличается от человеческого смеха тем, что вокализация у обезьян происходит и на выдохе и на вдохе, а у человека — только на выдохе. Однако, как отмечает А.Г. Козинцев, "громкое сопение, издаваемое детьми при игровой возне (также с вокализацией обеих фаз дыхания), весьма сходно с обезьяньим "смехом" и могло бы рассматриваться в качестве онтогенетической параллели к филогенетически ранней форме смеха" (Козинцев, 2002, с. 15).
Таким образм, филогенетическая связь между обезьяньим "протосмехом" и смехом человека очевидна. Изучение смеха в онтогенезе человека дает новые данные для понимания природы этого явления.
4.10. Заразительность смеха
Типичной чертой невербального поведения человека является его заразительность. Наиболее выразительные примеры — смех, плач и зевота (Козинцев, 1999).
Совместный смех играет важную интегративную функцию (Provine, 1997). Он сплачивает смеющихся вместе людей. В этом смысле заразительность смеха — явление адаптивное. Однако в некоторых случаях заразительность смеха становится слишком сильной и могут возникать даже целые эпидемии смеха. Во время таких эпидемий люди начинают безудержно смеяться и никак не могут остановиться. В одном из районов Танганьики эпидемия смеха началась в школе, где обучались девочки в возрасте 12-18 лет, и быстро распространилась на другие близлежащие школы (Rankin, Philip, 1963). Эпидемия приняла столь серьезные масштабы, что власти вынуждены были на время закрыть школы. С эффектом заразительности смеха хорошо знакома индустрия развлечений. На этом основан феномен "законсервированного смеха", "смеха, записанного на пленке", который дают прослушать публике, чтобы вынудить ее больше смеяться на юмористических шоу, и "мешочков смеха".