С тех пор как к власти пришли Токугава, носить мечи разрешалось лишь самураям. Женщинам разрешалось носить некоторые виды мечей, если она выходила из дома одна. Потому люди, несогласные с указом Токугава, стали придумывать различные способы сокрытия орудия убийства. Посох мог быть одним из них.
Мужчина остановился возле двигающейся панели. Посох взял так, чтобы с близкого расстояния он казался собеседнику нормальной длины. А сам встал в пол-оборота, скрывая меч от того, кто будет стоять напротив, держа его вдоль ноги.
Микото постучал в дверь и…
Судзука проснулась ни свет, ни заря. Костер давно потух и в хижине стоял такой холод, что девушке захотелось забраться обратно под одеяло.
Девушка быстро надела хаори и занялась ставшими привычными делами. Отобрав наиболее сухие ветки, девушка поломала их на более мелкие куски и закинула в кострище. Сложив их пирамидкой, Судзука положила в ее центр солому и подожгла ее. Дождавшись, когда огонь разгорится, девушка вышла на улицу с ведром. Набрала снега и поставила котелок на огонь.
Через некоторое время хижина прогрелась достаточно хорошо и Судзука сняла хаори.
Юко проснулась, когда ее нос учуял запах почти готовой еды. Девочка поднялась, сделала несколько потягивающих упражнений, разминая спящие мышцы.
- Доброе утро, - поздоровалась девочка с матерью.
- Доброе утро, - поприветствовала ее Судзука.
Завтрак был уже готов и расставлен на столе. И мать, и дочь уже принялись поглощать пищу. Как вдруг раздался легкий стук в седзи.
Обитатели хижины удивленно переглянулись – кого это могло принести в такую рань, к тому же в заброшенный храм.
Судзука поднялась, махнув дочери. Это был знак, чтобы девочка была готова защищаться. Юко подпрыгнула со своего места, рысью кинулась к футону и, взяв в руки танто, приготовилась атаковать незваного гостя.
Девушка понаблюдала за приготовлениями, довольная получившимся результатом. Судзуке в таких приготовлениях необходимости не было. В потайном кармане рукава у нее постоянно покоился кодати.
Девушка нарочито медленно подошла к двери, дабы понервировать прибывшего. Обулась и, накинув капюшон, отодвинула седзи.
Седзи только начало отъезжать в сторону, а Микото уже знал, где стояла девушка. Его рука двинулась вперед раньше, чем он успел это осознать.
Судзука не ожидала такого внезапного удара и ничего не успела сделать, когда холодная сталь прошла сквозь одежду и кожу, поразив ее в самое сердце. Девушка вскрикнула. Но умирать отказалась. Из последних сил она схватила мужчину за руку, лишь бы не дать ему вынуть меч и ударить Юко.
- Мама, - в панике закричала девочка. И бросилась на Микото, выставив перед собой меч.
«Наивно» подумал Микото, отмахиваясь от, как он думал, незначительной проблемы. Навершие его посоха было оборудовано острым наконечником. Им можно было ранить или даже убить, если правильно применить его.
Плавным движением руки, будто отмахиваясь от москита, мужчина нанес круговой удар, целясь девочке в горло. Он ожидал, что это будет быстрое убийство.
Юко, несмотря на серьезное ранение матери и паникующий выкрик, оставалась с холодной головой. Девочка знала некоторые ограничения человеческой психики. Так, если на взрослого мужчину бежит ребенок, выставивший перед собой меч, то ребенка определенно ждала смерть.
Поднырнув под посох, девочка перехватила танто в правую руку и, занеся ее над левым плечо, резанула мужчину в бок.
Брызнула кровь. Левая рука Микото выпустила посох и зажала появившуюся рану. В этот же момент пальцы Судзуки разжались и ее тело медленно сползло с меча.
Наконец, Микото освободил основную руку. Девочка едва успела заметить удар клинка, когда его лезвие прошло через ее живот насквозь. Пальцы мужчины разжались , выпустив рукоять меча.
Тело девочки завалилось назад. От удара об пол клинок вылетел из раны. Под девочкой стала собираться лужа крови.
Микото удовлетворенно улыбнулся и тут же скривился. Горячка боя была позади и теперь он мог спокойно оценить ситуацию. Он получил очень неприятную рану. Внутренние органы были повреждены. Монах понял, что здесь он и умрет.
- И как можно было недооценить ребенка, - пробормотал Микото, облокачиваясь на стенку хижины.
Продолжая через боль улыбаться, монах посмотрел на убитых им ёкаев.
Девушка выглядела очень молодо, он бы не дал ей больше двадцати лет. Но Микото знал, что ёкаи способны сохранять свой прекрасный облик. Так что девушке было больше двадцати.