- Бесподо-о(!!)бная пикантность, офиги-и(!)тельнейшая романти-и-и(!)чность.
Б е л ь м о н д о н [Бастилии, погасив свой пафос .]:
- Телефончик не дадите(?), Басти-илия э-э-э...
Б а с т и л и я [обрадованно, подсказывающе.]:
- Захаровна! Захаровны мы... все... - трое сестер и брат... Нет, брат как обычно - Захарович... А мы-ы-ы - все как одна - Захаровны! Тютелька в тютельку! [засуетившись в поисках письменных принадлежностей.]: - Сейчас-сейчас я вам изображу свой телефончик! Аннушка, чем и на чём тут у вас можно написа-ать?!
А н н а [вскипев, Бельмондону.]:
- Ты-ы-ы(!!!), Айболи-и(!!)т, холера те в поджелудочну! Ты дава-а-а(!!)й, жабоед пядальный(!), - лячи-и-и(!!!), ёксель-моксель, а не шуры-муры тута с энтой жабою пядальною устраивай!.. [на сих словах лицо опешившей Бастилии куксится в обиженное.]
Б е л ь м о н д о н [Анне.]:
- Пардон, мадам... [Бастилии.]: - Да не пишите вы мне свой мобильный номер.
Б а с т и л и я [восторженно, стремительнейше воспряв из обиженности.]:
- Так запомните?!
Б е л ь м о н д о н [обводя ищущим взглядом присутствующих.]:
- Да мне вовсе без надобности ваша цифирь. Всего-то-навсего хотел одолжи-и(!)ть любой телефон на один крохотный звоночек. Рация сдохла, мой смартфон разрядился, Гаврила - [кивает на санитара.]: - растяпа - свою мобилу вместо пачки из-под курева в мусоропровод с шестнадцатого этажа выбросил. И искать-то - подумали - бестолку. С тако-о(!!!)й высоти-и(!!)щи в свободном падении по вертикальной трубе-е!.. Без шансов... Хорошо хоть, аппаратик так себе - дешевка... Одолжите кто-нибудь телефончик - диспетчеру отзвониться.
[Бастилия, понурив голову, отрешенно опускается на аннушкин табурет. Анна протягивает Бельмондону свой телефон.]
А н н а:
- Дяржи-и(!), Пилюлькин.
Б е л ь м о н д о н [принимая аппарат, с эстетическим любопытством смотрит на вонзенную в столешницу гирю.]:
- Заба-а(!)вненький натюрмортик. Заказывали... иль сами сотворили?
А н н а [грустно, по вертикали переводя понурый взор от стола к полке и обратно.]:
- Сами... сотво-рили... Я сделала... Хотела, ёксель-моксель, гирьку на полочку запялить, а она возьми да й сорвись...
Б е л ь м о н д о н [сурово.]:
- Гра-аждане-е! Покинем-ка дружнехонько помещеньице! Чего столпились?! Не в библиотеке же. [командно Гавриле.]: - Чего стоишь словно истукан?! Завязывай сопли жевать - очищай помещение!
[Анна с Бастилие й бредут к выходу. И тут в кадр наконец-то попадает спина последней, украшенная зоновской татуировкой. Гаврила, выступив вперед и развернувшись лицом к выходу, берет носилки поперек груди, дабы бульдозерить собравшихся. Но, узрев тату на практически обнаженной спине, пораженно охает и замирает непоколебимым изваянием. Массовка выходит в коридор. Бельмондон, обойдя Гаврилу, плотно прикрывает дверь. Возвращаясь на исходную позицию, впе ривает изум ленный взор в лицо окаменевшего санитара.]
Б е л ь м о н д о н [Гавриле , обеспокоенно .]:
- Ты чего?.. Поясницу пересекло?..
Г а в р и л а [по-детски ошарашенно.]:
- Кар-ти-инка-а! Охрене-е(!)ть. Точь в точь как у моего папашки-рецидивиста! Только кумполами побогаче. От эт-т да-а-а!.. Неужто зону топтала?.. У них же за каждую ходку новый кумпол пририсовывается. А у нее и-и-их-х!.. Рецидиви-и-истка-а!..
[дверь слегка со скрипом приоткрывается, и в образовавшийся проем чуть выше ручки просовывается голова возбужденной Бастилии. ]
Б а с т и л и я [сварливо тараторя.]:
- И никакая я не рецидивистка! И нисколько я не отбывала! Наоборот: охраняла их - рецидивисток! А татушку мне еще в молодости по ходу семидневного запоя... на каникулах после зимней сессии в машиностроительном техникуме собутыльницы из училища искусств в общаге... по глупости забацали! И никакая я не...
Б е л ь м о н д о н [Бастилии, укоряюще, нахмурив брови и гневно притопнув ногой.]:
- Мадам, да будет вам ведомо: совсем не по-французски через замочные скважины да дверные зазоры подслушивать! Изво-о(!)льте убрать свою головенку, а то Гаврила... Гаври-и-ила-а!!
Г а в р и л а [резко очнувшись от оцепенения и резво развернувшись к Бельмондону.]:
- А?!!
Б е л ь м о н д о н [ раздраженно- приказным тоном.]:
- Фигу на! Да прищеми ты наконец ее сонную артерию этой чертовой дверью!!
Г а в р и л а [по-армейски ретиво разворачиваясь ко входу.]:
- Сейчас. Э-э(!)то мы ми-игом... [но голова уже убрана, а дверь захлопнута.]...
Б е л ь м о н д о н [присев ягодицей-бедром на край стола, на пониженном тоне в мобильник.]:
- Донор-ветер. Слушай сюда. Это Бельмондон беспокоит...
... - Чего-о-о?! Сам ты гандон!.. Все рифмуешь, поэт недоделанный... Это я - Бельмондон Николаевич Кровопивец! Третья бригада!..
... - Да ла-адно, проща-аю. Не вперво-ой... [голос понижается до полушепота.]: - По последнему-то вызову в квартиру в тупике ученого конюха Гаврилова того... Двухсотый мужского пола без явных признаков насилия. Пока от близких-то скрою, что он жмур. Набрешу заполошным, что, мол, по естественной потребности организма впал в краткосрочный летаргический сон, что, мол, мы с Гаврилой поехали за электронным аппаратом для плавного выведения из морфейного состояния...
Хе, сегодня должно везти-и(!): тупик - Гаврилова, мой санитар - Гаврила. Совпадение... А ты, Донорветер, пока звони в полицию. Да труповозам брякни, чтобы готовились...
[Спустя минипаузу, кухня. Кроме володиного тела никого. На цыпочках (даб не разбудить Володю) входят Анна и Бастилия. ]
А н н а [счастливая, любовно взирая на Володю.]:
- Дры-ы-ыхне-ет ро-о-одненьки-ий! По ес-те-е-есвенной, ёксель-моксель, надобности аргони-изму. А ты пульса-а, ёксель-моксель, ня могла наш-щупать. Ш-щупальца-а б те поотрыва-ать да людое-едам их заместа карамелек.
Б а с т и л и я [оправдываясь, стоя чуть сбоку спиной к Володе, держа в правой руке сковороду, а в левой молоток с полотенцем.]:
- Не ворчи уж. Я ж старалась.
А н н а [с укором, продолжая любоваться Вовчиком.]:
- Стара-алася она. А даж, ёксель-моксель, пульса-а ня наш-щупала. А дохтор, холера яму в пятку и в прастату, наш-щу-упал! Наш-щу-у-упал и здоровехоньким признал: "Спи-ит он. Будить пока ня на-а(!)да."...
Б а с т и л и я [прервав попытку повесить сковороду на крючок, на взрыве гнева подавшись грудью вперед и распахивая руки.]:
- Да я кто-о(?!!), реанима-ация-я?!.. [ненароком гулко ударяет Володю по лбу днищем сковороды, и тот тут же очухивается, ошарашенно потрясая головой и по-детски любопытно взирая на мир.]
А н н а [с неистовым укором, скрестив руки на груди и состроив недовольную мину.]:
- Ну во-от! Разбуди-и(!!!)ла, ёксель-моксель! Дохтор жа наказал, штобы без няво ня буди-ить! А она-а: на-а те, ёксель-моксель, сковородкою по спящей голо-овушке... Дохтор жа пообеш-щалса са-ам(!!) аккура-атно електричеством разбуди-ить! Сказа-ал жа, што аргони-изму на-адобно поспа-ать! А ты-ы, коняга пядальная!.. До-о-охто-ор(!!!) ж, ёксель-моксель, должо-он был разбужа-ать-та! А ты-ы-ы!..
Топерича у Вовки недосып, а седни финал! Э-э-э(!!!)х-х, курица пядальная!
[спустя паузу, сама с собой меланхолично-задумчиво.]: - А дохтор-та... аж от контрамарки на вовин паединок чё-та заотбрыкивалса: мол, топерича, дескать, без надабности... И чё эт она яму без надабности?.. Помирать чё ль екстренна собралса-а?..
С Ц Е Н А В О С Ь М А Я (спальня):
[Анн
а
, счастлива!.. Суетясь, стаскивает с развалясь посиживающего на кровати тоже счастливого Вовы валенки, ватные брюки и телогрейку. Одежно разоблачаемый останется в итоге в трусах в крупную клетку, простецкой
советского ГОСТа белой майке и
голубеньких носочках.
]