- Нагота Секундомеровна!! А кто-о-о..?!.. [вполголоса, досадливо махнув рукой.]: - Балаболка... [рассуждающе сама с собой.]: - Моржиха... И как не стесняется напротив Кремля нагишом в Москве-реке, в проруби купаться?! И куда только правительство смотрит?! И куда ж - спрашивается - смотрит широкая общественность?! И где во время ее процедур гринписовцы с правозащитниками?!..
[Перегрызовне, с энергичным ударом о доску переставив фигуру.]: - Мат(!!!) тебе, клуша. Подставляй башку под шелабан!.. А ты почему все время проигрываешь да проигрываешь?.. Поддаешься?..
П е р е г р ы з о в н а [заполучив звучный шелбан, болезненно морщась.]:
- У тебя... выигрывать... - себе дороже...
П е р г и д р о л ь е в н а [машинально.]:
- Ах, ну да-а... - тебе-е доро-оже...
[Один из полицейских услужливо распахивает перед Молекулой дверь иномарки. Тот уже было садится, но... происходит то, отчего всеобщее внимание приковывается к старлею Рафинадову, перевернутому вверх ногами с целью поиска наиболее удобного варианта загрузки в инвалидную мотоколяску: во-первых, из его карманов на асфальт сыпятся с лопаньем вдребезги водочные бутылки; во-вторых, Рафинадов, внезапно очнувшись, задает залихватского песняка.]
Р а ф и н а д о в [коллективно удерживаемый на весу вверх тармашками за щиколотки , мощным и абсолютно младоженским(!) голосом.]:
- Из-за о-острова-а на стре-е-еже-ень,
На просто-о-ор речно-ой волны-ы
Вы-ыплыва-а-али-и расписны-ы-ые
Остро-гру-у-у-дые-е челны-ы!!!
Вы-ыплыва-а-али-и расписны-ы-ые
Остро-гру-у-у-дые-е челны-ы!!..
На-а пере-е-еднем Сте-енька Ра-азин,
Обнявши-и-ись, сиди-ит с княжно-ой,
Сва-адьбу но-о-овую-ю справля-яет
Он весе-е-елый и-и хмельно-о-ой!!..
Сва-адьбу но-о-овую-ю справ...
[Молекула, завороженный вокалом, на старте исполнения приблизившись к Рафинадову, замирает и наслаждается мотивом. Остальные тоже под мощным впечатлением. Кутузов, самозабвенно расплывшись в блаженной улыбке и позвякивая шпорами, сопровождает мелодию тихозвучными, но и будоражащими душу барабанным боем и подвываниями вперемежку с повизгиваниями. Иногда в процесс озвучки включается подвывание бродячего пса...
На балконах и в окнах многоэтажек завороженные пением слушатели.
В это время, воспользовавшись переключением всеобщего внимания на вокалирующего Рафинадова, бородатые и нарядно-фольклорно разодетые цыгане крадучись уводят гусарских лошадей...]
П е р е г р ы з о в н а [опеши в,на начале мотива внакладку на него .]:
- Пергидрольевна, а чего это он бабским голосом поет?
П е р г и д р о л ь е в н а [завороженно.]:
- А эт оттого, подруга, что одна из множества пуль, выпущенных нашими соседями-самогонщиками, аккурат в мозжечок его кокнула! Не слыхала разве, о чем Вайфайкина по этой теме только что сообщала?
П е р е г р ы з о в н а [недоуменно.]:
- А в чем все-таки... функция этого самого мозжечка?
П е р г и д р о л ь е в н а [нравоучительно.]:
- А надо было на уроках анатомии теорети-и(!)чески учить, а не срамные картинки с хиханьками да хаханьками разглядывать. Тогда б и не задавала дремучих вопросов...
[В конце концов Рафинадов выд ыхается и без чувств повисает обессиленным телом в удерживающих его за щиколотки многочисленных руках сотоварищей.]
М о л е к у л а [огорченно.]:
- Сногсшиба-а-а(!!)тельная(!) мощь... оборвала-ась на полуслове... А вы с какой это стати его кверху днищем сориентировали?!
О г л о б л и н [вытянувшись в струнку с руками по швам, взволнованно, в оправдательных интонациях.]:
- Для удобства погрузки в инвалидку методом проб и ошибок(!).. сгруппировали.
М о л е к у л а [гневно, неуклюже притопнув обескаблученной ногой.]:
- О-отста-а-ави-ить! В мое-е(!)й машине поедет... артист...
О г л о б л и н [жеманно-стеснительно на ухо .]:
- Кофеин Сергеевич.., калитку б захлопнули.
М о л е к у л а [недоуменно озираясь.]:
- Какую еще калитку?
О г л о б л и н [на кивке головой снизу вверх указывая взглядом на расстегнутую ширинку начальника.]:
- Парадную. А то поди не солидно на полковничьем фасаде принародно нараспашку...
М о л е к у л а [спохватившись, суетливо засовывая в ширинку торчащий платок и застегивая молнию.]:
- Ну да, конечно. Нелицеприятная оплошность. А я чувствую: вроде похолодало... Спасибо, дружище. С меня причитается...
[Личико Оглоблина ликующе, осанка горделива.
Полицейские суетливо рассаживаются по транспортным средствам
...
Внезапно эрективно затвердевшего Рафинадова броском вперед ногами с выбиванием оными противоположного бокового стекла вдребезги закидывают на заднее сиденье иномарки, в каталажку "УАЗа" загружают зашибленного подъездной дверью так и не пришедшего в чувство бомжа. Молекула занимает место в боковом прицепе полицей-мотоцикла "Урал".
Кавалькада во главе со скутерным эскортом оперативно трогается, активизировав наличные проблесковые маячки и сирены.
Из разбитого бокового о кна иномарки без малого по колени торчат ноги Рафинадова. Колонну замыкает дергающаяся, черно дымящая и ружейно стреляющая из выхлопной трубы инвалидная авто-мотоколяска... Одухотворенный Кутузов творит вослед крестные знамения...]
С Ц Е Н А Т Р И Н А Д Ц А Т А Я (внутриквартирная):
[Угрюмый Володя Саломаслов бродит по квартире в поисках своей одежды. Зевающая Анна, напялившая для маскировки синяка солнцезащитные очки, занята тем же...
Детушки (Ваня и Петя) вдохновенно завтракают на кухне за гирей травмированным столом манной кашей из мисок с надписями "Манная каша", запивая пищу из крупных кружек, украшенных ярким двусловием "Рыбий жир". На полу из плошки с надписью на боковине "Манная каша" кушает кот (((именно кот(!!!), потому как, если в кашу накапать валерьянки, именно проголодавшийся кот(!) может жрать воистину зверски)))...
Петя, аппетитно пережевывая кашку и наслажденно лаская взглядом-прищуром потолок, машинально засовывает в ноздрю пальчик и вращательно-поступательно шурудит им.]
В а н я [вспылив от этакого фортеля, размашисто занося свою увесистую ложку для карающе-пресекающего удара.]:
- Опя-ять, свиненок, аппети-ит по-ортишь!!
[Петя, заполучив ложкой по лбу, куксится, но, переморщившись и помассировав ушибленное место, энергично-вдохновенно возобновляет едальную процедуру.]...
В о л о д я С а л о м а с л о в [меланхолично бормочет, входя в зальную комнату и неспешно обшаривая ее утомленным взглядом.]:
- Перчатки-перчатки-перчатки... И где ж, это ну.., мои перчатки?..
[На стене обильно и плотно портретов в однотипных рамках: Лев Толстой, Хрущев, Сталин, Эйнштейн, Мики-Маус, Джоконда, Джеки Ч ан либо Чак Норис, пышная обнаженная попенция в стрингах с наколкой на пояснице "Miss Jopa", неандертале ц либо горилла, Алла Пугачева, с ам дед-морячок (его портрет по центру и в шикарном музейном багете).
Сидят трое: Зоя Зиновьевна и Бастилия Захаровна по бокам, посередке - дед. Левая (грустящая Зиновьевна) выглядит продвинуто-молодежно: дизайнерски дыроватые джинсы, топик, пирсинги, на ногах глянцевосиние володькины боксерские перчатки (изначально нелепая обувка категорично(!!!) не в кадре). Бабуся обнимает уложенную на живот так и не отремонтированную балалайку.