— Так, — повторила Светлана. — Вить, мы не то совсем делаем. Пошли ко мне. Надо деньги со счета увести.
— Возможно. Тогда, как мы узнаем, кто их взял?
— Ну твой... этот, которого нельзя вспоминать, отдаст же он тебе когда-нибудь флешку. Или что он там с ней сделает?
— Отдаст, — постучал пальцами по столу шеф и мрачно вперился взглядом в своего финдира: — Ну а вдруг там этого нет?
— Но деньги-то тогда тем более увести надо!
— Не надо, — авторитетно отмахнулся шеф.
— Бред какой-то, — возмутилась женщина в осточертевших ей туфлях и, наплевав на образ, почти упала на шефский диван. Отвечаю, это блаженство сродни оргазму. Лучше бывает, если только туфли ещё снять.
А мы с ёлкой безмолвно стояли и, если и отсвечивали, то совсем потихоньку. Иголки, фата, ну вы помните. Придушить это всё даже шефским кабинетом оказалось отчаянно невозможно.
— Ну что-то же нужно делать?
— Нужно, — откликнулся шеф, решительно встал и одёрнул отчётливо мятую на спине и руках рубашку. — Думаю, нам стоит вернуться назад! — высказал ослепительное, и нас всех заметно перекосило.
Зачем назад? Не надо назад! Там душно, людно и плохо пахнет!
— Не переживай, Варвара Андревна, узнаем мы, кто тебе в лифчик слазил! — твёрдо пообещал шеф, а я было раскрыла рот, чтобы сказать, что "а" – мне, в принципе пофиг, "б" – вовсе и не в лифчик, "в" – это вовсе и даже не мне надо... На пункте "г" я захлопнулась ибо, оно мне вообще надо с начальством спорить? Все равно будет как оно "уже давно решило", и я дипломатично кивнула:
— Как скажете, Виктор Алексеевич.
— Вот и славно. Другим путём пойдём. В отель нам с вами надо.
— О, Боже, — простонала Светлана и попыталась наложить вето: — Заблокировать счет и домой нам надо! Никаких отелей в половине двенадцатого в пятницу после корпоративов! Я против! У меня...
— Что у тебя? Муж? — ехидно вызверился Главный.
Светлана (как, мать, её? Ай, не помню!) гневно поджала губы и сощурила прекрасные свои глаза. А шеф и не думал сдаваться:
— В отель! Узнаем, на кого номер зарегистрирован и вот тогда домой. Или в номер. Это уж как получится. — И мне очень не понравилось, как он сам себе улыбнулся.
Но тут голос подал тот, про кого я совсем забыла:
— Нам не скажут, на кого оформлен номер, — хороший, то есть, талантливый мальчик Олег нервно поправил очки и, почти незаметно качнувшись с пятки на носок, добавил: — только если ми... полиция потребует.
Четыре взгляда встретились: два азартных, один настороженный и один обречённый, и я покачала головой:
— Там двенадцать этажей, между прочим.
— Не дрейфь, к утру успеем! — хлопнул меня по плечу шеф, и женщина в красном раздражённо выплюнула:
— Тогда давайте покончим с этим как можно быстрее! — и наше совещание устремились прочь, то есть навстречу, приключениям, конечно. А у меня само собой вырвалось:
— Интересно, а что вы такое вообще сегодня пили?!
Ну да, просто я вот на своём допинге недолго совсем продержалась. Да и побочка у него – одно наказание.
— А я пил? — издевательски поднял бровь шеф, пропуская меня вперед.
— Ну так пахнет же, — кивнула, наклонившись к нему, тихонько.
— Ты, Варвар, антистрессовую терапию с алкоголизмом не путай! У самой вон пузырики только из ушей разве что не сыпались, — и я мучительно покраснела.
— Так то – шампанское! — гневно прошипела я. — Оно меня по ночам брать отели не выгоняет!
— Зато язык вон как развязывает,
9
— Зато язык вон как развязывает, — выходя из кабинета последним, хмыкнул шеф, а меня прострелило: неужто узнал, что мы с Маринкой как раз тогда, в день эпичного совещания по этому самому корпоративу, прямо с самого обеда отмечали её день рождения шампанским. — На трезвую из тебя слова не вытянешь. Вечно: мысль в глазах вспыхнула, сама себя напугалась и, не прощаясь, свалила. А мысли, они, Варя, собственность начальства. Оно тебя за то и терпит, чтоб ты с ним своими мыслями, местами умными, местами не очень, охотно делилась. А не как обычно: подумала, четырежды передумала и никому в итоге не сказала.