― Что это он придумал? ― удивлённо спросил Валерка, появившись в дверях класса.
― Что-то навроде уборочной машины. Похож на Мойдодыра!
Гришка ловко запрыгнул на парту, дожидаясь, когда «полотёр» Васька докончит танцевальный элемент со шваброй.
― На пруд нет у вас желания сбегать? Охота водяного послушать, ― улыбаясь, произнёс Колька.
― Да потоп уже лёд! Не видно его!
― Так быстро?
― А что, прикажите ему на солнце, что ли, плавиться? Вот лёд и занырнул глубже в воду. А может, водяной на лето про запас льдом запасся. Похоже, нынче лето жарким будет.
― Откуда ты знаешь?
― Да бабки говорят: весной паутины много ― на жаркое лето. Да и сам я заметил, что в сарае паук паутину развесил по углам. В прошлое лето он в меховой муфте квартировал, страсть, как он нас тогда напугал. С Вовкой и Толиком с нашей улицы пришлось его лишить жилища. Из муфты жёсточку сделали, такая игра. Чтобы в неё играть, нужно иметь гибкие ноги, примерно как у Васьки-полотёра, а лучше косолапые, как у Гришки. Потом жёстку в сарай забросил. Если в сарае как следует пошугать, то жёстку можно отыскать. А с пауком мы, кажись, подружились. Вроде он и не в обиде на нас. Другое жилище себе нашёл и трудится с утра до вечера как ни в чём не бывало. Развесил узорчатую паутину. Так что жди, точно лето жарким будет.
― А может, мы смотаемся после субботника на речку? Хочется ледоход посмотреть на Туре. Только давай, Валерка, взглянем, есть ли ещё лёд на школьном пруду, а то Гришка развёл нас в прошлый раз! Вместо Пыхтоши про водяного наплёл. Я-то мигом с лестницы могу разглядеть пруд и насчёт льда выяснить.
Лестницу Колька приметил у корпуса школы, со стороны сада. Колька тайком от ребят через сад пробрался к зданию школы, где стояла деревянная лестница. Она хоть и была стара, но Колька не побоялся забраться по ней. Лестница скрипела, кряхтела, словно ей не нравилось, что на неё, постаревшую и отслужившую свой срок, кто-то решил взобраться.
Ступеньки предательски прогибались, взбираться приходилось с осторожностью. «Мало ли что ей вздумается, возьмёт в сердцах и отчебучит что-нибудь, ― опасался он про себя, ― взбрыкнёт, подставит подножку, и тогда пиши пропало, не видать тебе пруда и водяного, а чего доброго, и шею свихнуть не составит труда. Не раз так случалось. Правда, сейчас высота небольшая, всего-то пятнадцать ступенек. Вот когда с ребятами пришлось лазить на деповское здание, там лестница металлическая вертикальная была, прямо к стене крепилась, и ступеней было в пять раз больше. Если смотреть вниз, то казалось, что под тобой обрыв, и от страха руки-ноги становились ватными и непослушными и отказывались взбираться выше. А сейчас на школьной ― деревянной ― лестнице проще, к тому же она наклонная. Прижался к ней животиком и ползи, как гусеница, вверх. Успевай только ноги переставлять».
На самом конце лестницы Колька развернулся полубоком, чтобы осмотреть пруд, но взгляд его скользнул сверху вниз, под свои ноги. Под лестницей, задрав голову, стоял школьный завхоз Захарыч и наблюдал за восхождением Кольки.
― Какая неожиданность! Ну что, альпинист, решил шишек набить? Так сосна растёт с шишками на поляне, ты малость промахнулся. Давай лезь обратно, пока цел!
― Степан Захарыч! Я только на минутку, мне разведать лёд на пруду надо!
Захарыч пригляделся внимательно к Кольке. Вроде на самом деле дурных намерений у альпиниста нет и, придерживая рукой, лестницу, сказал:
― Шугай вниз, страховать буду.
Напоследок Колька ещё раз посмотрел на пруд в надежде обнаружить лёд. Но его взгляд уловил только отражённый отблеск воды. Льдин как не бывало.
― Вот дела! ― всполошился Колька. ― Надо успеть сбегать на реку!
На Туру после окончания субботника решили отправиться втроём: Валерка, Васька и Колька.
Ребята решили остановиться на высоком берегу у старого, доживавшего свой век деревянного моста. На реке ― раздолье! От неё веет прохладой. Река с плотно прижавшимися друг к другу льдинами словно дышит, опуская и поднимая лёд. Друзья смотрели и слушали, как льдины слишком строптивого норова пытались проскочить замешкавшегося соседа, налетали друг на друга, с треском ломали бесформенные края и с приглушённым шумом продолжали своё движение, подчиняясь непокорному характеру реки. Льдины, прижимаясь друг к другу, неторопливо проплывали мимо,
используя последнюю возможность насладиться речными просторами и широтой, пока река не достигла своей бурной стремнины. Льдинам нужно было теперь не переоценить свои силы перед неотвратимой возможностью раствориться в воде для непрерывного существования в природном круговороте.