"Нокиа" сыграла свой обычный рингтон – смс.
"Зачем ты сказал, что свободен, хотя на момент нашей встречи был в отношениях с Асти?"
Бах! Бах! Я будто очнулся и заново собрался по частям. Асти! Этого я не ожидал, но должен был предвидеть – после всего, что я ей сделал.
"Может, сам мне расскажешь, как всё было?"
Я написал Рыжу в скайпе развёрнутое сообщение: с Асти я всё закончил ещё до приезда Рыжа на наше первое свидание, пусть по смс, но закончил; никаких чувств к Асти я больше не испытываю и мне нужна Рыж; спросил, с чего она вообще это взяла – что я был с Асти. Я даже смог улыбнуться, рассказывая Рыжу, что это настолько нелепая ситуация, что непонятно, как она вообще получилась. Это моя ошибка, что раньше я прямо не рассказал только об одной вещи – как именно мы разошлись с Асти. Не мы, а я один. Отправил, закурил.
– Рэ, пошёл ты на хуй со своими рассуждениями! Я общалась с Асти. Что, сюрприз? Сюрприз! Так вот она мне сказала, что на тот момент вы всё ещё были вместе..ну, вместе в плане отношений, а не в каком—то городе или квартире. Так вот, значит, двоих нас обманул? Напридумывал историй о красивой жизни и захотел два яблочка сорвать? А вот хрена лысого! Даже не потрогаешь теперь ни одного. Если бы ты сразу обо всём сказал, я бы к тебе не приехала.
Привет из прошлого недолго ждал.
– Я бы вообще тебя знать не захотела! Решил воспользоваться тем, что твоя девушка далеко и есть глупая Рыж, которая влюбилась по уши и готова в любой момент приехать?! Ты о своём члене только думал что ли?
Это грустно.
– Да в пизду эту Асти, в пизду всё, что с ней связано!! Ты _мне_ врал!! В то время, когда мы так хорошо гуляли, а потом трахались и наслаждались этим всем, ты всё ещё думал именно о ней! Был с ней головой, а со мной своим членом. Ты не любишь меня. Ты не любишь меня. Можешь больше ничего не говорить сейчас. Пожалей мои нервы (если они ещё остались) и мои глаза, опухшие от постоянных слёз. Ты меня не любишь. И не собирался любить. Просто дай успокоиться, дай мне уйти от осознания этой истории, уйти от тебя или от себя – я не знаю, как лучше. Рэ!! Ненавижу тебя. Не люби меня больше, Рэ. Не люби, если любил хоть немного.
Люблю. Поэтому и отправлял то смс.
You had to stay. Десятое дыхание.
Бесконечное прокручивание в голове сценариев "если бы", "а что, если" и тому подобного фантазийного словесного дерьма может занимать всё свободное и несвободное время, не принося никаких результатов и не изменяя ни малейшей детали ни в прошлом, ни в настоящем. Будущего в такой ситуации не предполагается. Бесконечность определяет все слова и поступки, сутки длятся несколько месяцев, серое небо и моросящий дождь становятся незаменимым и объективно подходящим фоном для оттенения всего того, что может или не может произойти.
Я стою в растерянности на балконе и смотрю на мокрую от дождя дорогу. Вода вспенивается грязным фейерверком от проезжающих по ней машин, чтобы погаснуть и снова заискрить – весь круговорот занимает не больше нескольких секунд.
Провожу пальцем по зажигалке, воспламеняю её, прикуривая вкусную успокоительную сигарету. Несколько минут спустя я провожу пальцем уже по небольшому кухонному ножу – затем, чтобы пойти с ним в ванную, включить холодную воду, подставить под неё левую руку и сделать три быстрых, не менее успокоительных, чем сигарета, надреза. Глубиной примерно два сантиметра и длиной в три – пять сантиметров. Под водой я совсем не чувствую ни боли, ни того, как нож распарывает мягкие ткани. Дрожь в руках пропадает с первыми каплями крови, а когда приходит время забинтовать раны, обработав их края антисептиком, я пребываю в расслабленном состоянии.
На пять – шесть часов я забываю, что Рыж не со мной и, возможно, со мной уже никогда не будет. Бинты пропитываются кровью так же, как я пропитываюсь мыслями о Рыже после того, как хирург в травмпункте, не задав ни одного вопроса и ни разу не посмотрев искоса или с осуждением, зашивает два пореза из трёх – третий получился совсем неглубоким и зарастёт без помощи ниток.
Если бы я был уверен, что хирург ничем не рискует, я попросил бы его зашить мне глаза и сшить вместе пальцы на обеих руках, чтобы я не смог пользоваться компом и не писал смс с телефона.
– Что же ты сделал со мной, Рэ. Я не боюсь подходить к зеркалу, но я не хочу к нему подходить – кого я там увижу? Кого угодно, но не себя. Заплаканная тощая рыжая девочка, скрывающая порезы на запястьях под рукавами длинной футболки, с огромными мешками под глазами, с разбитыми коленками – даже платье надеть не могу, с отсутствующим взглядом и отсутствующей целью – это не я, Рэ. Я иду на кухню, наливаю воду в чашку, хочу вернуться в комнату, в мягкое кресло, но застываю в дверном проёме, будто что—то забыла, и начинаю плакать. Рыдать, реветь хуже самого несчастного в мире ребёнка. Опираюсь рукой о стену, упираюсь головой в ту же стену и медленно сползаю на пол, потому что стоять уже не могу. Сижу, поджав под себя ноги, и пью холодную воду вперемежку со своими же слезами. Если вспоминаю тебя, то не могу остановиться, пока живот не начнёт скручивать от частоты мышечных спазмов. Разве я заслужила это? Что ты со мной сделал, Рэ.