Вот так просто – "Встретимся?". Сквозь чёрный цвет проступает слой ещё более чёрного, затем бледнеет настолько, что видно все сосуды и тонкие вены. Калибровка заканчивается и я вижу её ноги с разбитыми в кровь коленями – кровь живописно стекает к стопам, оставляя след – сложный узор, ложащийся извилистой сеткой. Щёлкает выключатель, теперь я вижу её всю – она одевается и уходит, капая кровью на бежевый ковролин. Я встаю со своего стула, оглядываюсь по сторонам и выхожу из помещения. За дверью – Рыж, одетая в лёгкое платье. Мы молча стоим, пока она не берёт мою руку в свою, – и мы выходим из здания, оставляя после себя полоску красных клякс. Мы живы ещё или как?
Договорились встретиться в "Тануки" на Дмитровском шоссе, недалеко от её дома. Была уже зима. Или осень как зима. Дул пронизывающий ветер, который в спальных районах, учитывая их местами дурацкую планировку, не утихает ни в одной точке – поджидает тебя за углом, в переулке, на балконе собственной квартиры и на остановке общественного транспорта.
Быстро сказав друг другу "Привет", мы нырнули в тепло ресторана, миновав услужливого узбека на входе, загримированного под сёгуна. А может и не загримированного.
Рыж выбрала стол, принесли меню, а я смотрел на неё и не мог насмотреться. Скучал и не мог наскучаться. Но именно сейчас казалось, что она холодна напоказ – прямая (насколько позволяет стул) спина, строгое лицо и красная помада на губах; никаких эмоций, никаких переживаний.
Я смотрю на неё, она смотрит в меню.
– У тебя деньги—то есть с собой? Сможешь расплатиться, если что? У меня вообще ни копейки, еды купить не на что.
Конечно, я взял с собой сумму, достаточную для нескольких ужинов и нескольких поездок на такси.
– Не волнуйся об этом и не ограничивай себя. – Могу заказать всё, что хочется? – Да. – Тогда я буду..
Не помню, что заказала Рыж. Я заказал овощи с рисом и мясом..мм..вроде того – их принесли на толстой чугунной сковородке. А! Рыж ела суши. Мы пили "Асахи" и жадно курили – тогда ещё можно было курить внутри кафе и ресторанов.
– Что ты мне расскажешь, Рэ? Не нашёл ещё никого? – Издеваешься? Нет. И не ищу. – Я тоже. Не хочу. К тому же я испытываю к тебе до сих пор противоречивые, но чувства. – Да? И как ты их можешь назвать или выразить?
Поцеловала меня в щёку. Засмущалась. Поцеловала в губы – быстро, отрывисто, два раза.
– Мне идёт красная помада? – Да, правда, кажешься слишком строгой. – Я и есть строгая. блядь, эту пепельницу когда—нибудь поменяют?!
Очередной окурок разрушил хлипкую пирамиду и пепел и фильтры с красной помадой и без неё разлетелись по столу. Подбежала жена сёгуна с "тысячью извинений" и быстро всё убрала. Я не настолько строгий – а жаль. Или зря?
– Так вот.. Рэ, чувства, которые у меня к тебе, не только противоречивы, но и нестабильны. И я не знаю, что с этим делать. Возможно, ничего не сделаешь. – Может и не нужно с этим ничего делать. – Может. Такого у меня ещё не было, с тобой вообще многое впервые. Ты, наверное, в курсе. – Относительно. – Что относительно? Ты всё забыл? – Смотря что ты имеешь сейчас в виду. – Нашу..мм..любовь. Занятия любовью, ссоры, ругань и физическое угасание. Это не всё, но этого хватит. Ты разрушил меня полностью и собрал заново – испытаю ли я ещё раз что—то подобное когда—нибудь?
[Чёрт, что ты чувствуешь на самом деле? Манишь меня своими тонкими пальцами с зажатой в них сигаретой? Пока она тлеет, ничего не кончено? Она не истлеет или моя надежда рассеется, когда ты ёбнешь мне пепельницей по лицу? Рассеется надежда и закончится жизненный цикл.]
– Физическое угасание.. – Именно. Сегодня я выпила всего лишь кружку чая. Рэ, ты мало зарабатываешь. На что мы будем жить?
[Мы будем жить? Где? Вдвоём или по отдельности?]
– Если это главный критерий, или один из главных.. – Не главный, но ты же знаешь..видишь, что я привыкла к определённому уровню комфорта. Права хочу получить, водить маленькую машину, выходить из неё в московскую слякоть в тёплой шубе и нежиться в ласковом море посреди зимы.
[Суженый, ряженый, На бабло заряженный].
– ..то можно что—то придумать. – Ты что, повёлся? – ? – Ахахахаха, Рэ! За кого ты меня держишь? За меркантильную сучку?
[Бля]
– Никогда не думал о тебе в таком ключе. – Но ты быстро клюнул. Больная тема, да? У тебя почти по нулям, у меня уже ноль. Мы на равных, ничто не мешает начать новую если не жизнь, то хотя бы белую полосу в этой жизни. Белую, Рэ, у меня даже краска дома есть, целая банка "лунно—белой", как моя кожа, краски. Её уже нужно использовать, скоро она может испортиться. – Ещё пива?