- Боже, Ана. Почему?! - освобождаюсь от ее объятий и подхожу к столику с косметикой. Достав влажную салфетку для снятия макияжа, я несколько раз провожу ею по щеке, снимая толстый слой тонального крема, и поворачиваюсь к подруге, заставляя ее приоткрыть рот от шока. - Расскажи Гейбу!
- Ты с ума сошла? Он убьет его.
- Не убьет, - Ева указывает мне на кровать, и я послушно забираюсь, снова оказываясь в ее объятиях. - Он просто поможет это перебороть, поможет с адвокатом…
Мы довольно долго лежим в тишине, возможно, около часа, я даже начала дремать, когда Ева тихо спросила, изгоняя из меня всю дремоту:
- Что было между тобой и Кристианом?
- Я была счастлива с ним, - прижимаюсь ближе к Еве, опускаясь чуть ниже на кровати, и целую ее грудь, прикрытую тонкой домашней майкой. И чтобы она больше не спрашивала, и чтобы самой отвлечься. - Он готов был молиться на меня, - соски Евы проступают, и я прикусываю один через ткань, второй лаская рукой, нависнув над ней. - А потом я сбежала, - отстраняюсь от подруги, и она расстроено надувает губы.
- В смысле “сбежала”?
- Просто. Вышла из дома, оставив записку, что люблю его, и больше не вернулась. Испугалась, что сломаю ему жизнь, что мы с Тедди будет только мешать ему.
- Ты не позволяла ему общаться с сыном? – она спокойно проглатывает факт того, что Майкл не отец Теодора, будто всегда это знала лучше всех. Я готова поклясться, что об этом мало кто знает, только люди из прошлого, явно не из Нью-Йорка.
- Не позволяла. Теодор очень поздно начал ходить, почти в два года. Тогда я так боялась, что Кристиан узнает, что малыш чем-то болен и заберет его у меня, заявив что-то плана: “ты не сможешь обеспечить ему счастливую жизнь”.
- Вряд ли он бы так сделал.
- Я не знаю, - снова склоняюсь к Еве и дарю ей долгий мягкий поцелуй, наслаждаясь ее руками на моем теле.
- Ана, - Ева отрывается от меня, тяжело дыша. - Если вы с ним снова будете вместе, ты же не исчезнешь из нашей жизни?..
- Мы не будем вместе, - покрываю поцелуями ее шею, наслаждаясь стоном, который вырывается из ее груди. - Он моногамен. Я полигамна и бисексуальна. Всё.
- Если он будет давать тебе то, в чем ты нуждаешься…
- Сейчас я твоя, - майка Евы пересекает комнату, вслед за ней – моя, вместе с болеро, и, судя по оцепенению Евы, я зря сняла свою одежду.
- Ана, нет. Боже мой, что произошло вчера? - она осторожно гладит синяки на руках и груди, резко отстраняясь от меня. - У меня где-то есть крем, подожди.
Ева силой укладывает меня на подушки, уходя в ванную. Издаю громкий стон разочарования, недовольная таким поворотом событий, и Ева шикает на меня. Многодетная мать, абсолютно спокойно переносящая любые детские капризы и готовая ко всему.
- Ана, ты должна выглядеть презентабельно. Если Гейб увидит - он с ума сойдет…
- Если я увижу что? - голос Гейба - как гром среди ясного неба, сопровождаемый звуком закрывающейся двери. Прикрываюсь подушкой, не поднимая голову.
Я влипла. Что же за день-то такой?
- Гейб?! - Ева вылетает из ванной, мимолетом целуя его в щеку. - А мы тут…
- Развлекаетесь без меня, - подтягиваюсь, наблюдая, как Гейб щелкает ее по соску, заставляя хихикать. – У меня встреча…
- Мы не развлекаемся, - Ева натягивает майку, опускаясь рядом со мной и убирая подушку. Крем холодный, я хмурюсь, когда подруга мягкими движениями втирает его.
- Что-то произошло? - Гейб присаживается рядом и поворачивает мою голову за подбородок к себе, мягко улыбаясь. Все, что надо - он увидел. - Давай, Ана.
- Мы разводимся.
- Почему?
- Я так решила.
- Он часто поднимает руку на тебя, Ана?
- Я сама виновата, особенно вчера, после такой истерики перед вами. Но не могу этого больше терпеть, это далеко не первый раз. Первый раз еще в Джорджии, я не так посмотрела на соседа, он замахнулся, но ударил по стене. А в Нью-Йорке уже я стала стеной.
Ева заканчивает обрабатывать синяки и натягивает на меня мою майку. Нахмурившись, она наносит крем на мое лицо, в благодарность я целую ее руку.
- Почему ты молчала? - Гейб гладит меня по волосам, но мне не хочется, чтобы он касался меня. Я медленно отстраняюсь, и он сильно хмурится.
- Не знаю.
- Могу я обнять тебя?
Обнять? Оглядываюсь на Еву, которая с какой-то надеждой смотрит на меня, и я киваю, подтягиваясь к ее мужу. Она обнимает меня со спины, Гейб прижимает к своей мощной груди, и, на удивление, я расслабляюсь. Позволяю нескольким слезам скатиться по щекам, но не позволяю себе истерику.
- Мистер Трэвис, сэр, - в дверь громкий стук, и Гейб отстраняется от меня. - Пришел мистер Грей, я проводила его до вашего кабинета.
Резко отскакиваю от них, отчаянно желая слиться с постельным бельем.
Кристиан. Кристиан в нескольких метрах от меня. С ним у Гейба встреча.
- Я должна уйти, пока не увидела его.
- Ана, наша встреча займет меньше часа, ты спокойно можешь проваляться в постели.
- Только не Кристиан. Кристиана не хватает для полного счастья, - пытаюсь слезть, но Гейб останавливает меня, завалив обратно. Как ребенка.
- Он обидел тебя когда-то?
- Нет. Никогда.
- Он ждет тебя, Гейб, - Ева подталкивает своего мужа, и он с мрачной миной поднимается с кровати.
- Этот разговор еще не закончен, Ана.
Гейб быстро выходит, оставляя нас наедине, и подруга хитро улыбается, обнимая меня.
- Чтобы этот час пролетел быстрее, предлагаю вернуться к тому, чем были заняты.
Окидываю Еву взглядом, замечая мурашки по всему ее телу. Она действительно возбуждена.
- Пожалуй, я не против подарить вам маленький оргазм, миссис Трэвис.
Она покорно раздевается, устраиваясь на кровати передо мной абсолютно нагая. Такая красивая, сочная, на удивление подвластная мне, даже умоляющая взять ее.
Наклоняюсь к ней и покрываю ее поцелуями: прекрасное лицо с тонким небольшим носиком, пышные губы, круглые щеки… Поднимаюсь и совсем осторожно прикусываю за мочку, спускаюсь до изящной шеи и ключиц, отчаянно желая оставить свой след, но Гейб запрещает.
Посасываю один сосок, пока он не напрягается, и перехожу на другой, массируя первый пальцами. Ева испускает громкий стон, задохнувшись, и я прикусываю ее. Ее прекрасное тело напрягается, она гладит меня по волосам, шепча мое имя.
- Ох, боже, Ева, - отрываюсь от нее, пытаясь поймать ее взгляд. Ее серые глаза потемнели, во взгляде явное желание, и я не хочу ей сопротивляться, не хочу тянуть. Устраиваюсь между ее ног, проводя языком по ее влажным складочкам. Она выгибает спину, не переставая шептать, словно в бреду:
- Пожалуйста, Ана! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
- Ты хочешь, чтобы я коснулась тебя?
- Да!
- Здесь? - невесомо касаюсь ее набухшего клитора пальцем, и она отчаянно кивает. - Чем именно?
- Боже, Ана, Ана, пожалуйста! Всем. Всем сразу! - зажимаю его между двумя пальцами и провожу языком из стороны в сторону, заставляя Еву вскрикнуть. - Боже, детка…
- Может, ты хочешь, чтобы я сделала так? - стукнув Еву языком, я ввела в нее сразу три пальца. Она кивает, выгибая спину, издавая неясное мычание, и я хихикаю, неторопливо лаская ее. Я так хорошо знаю ее. Ева извивается подо мной, и я проталкиваю чуть дальше пальцы, нащупав ту самую точку и быстро лаская ее. Ева задыхается от удовольствия, мешая мое имя со своими громкими стонами, и я накрываю ее клитор второй рукой, так же быстро лаская его средним пальцем.
- Ана, боже… Ах! - она сжимает меня мышцами изнутри, буквально требуя, чтобы я не вздумала останавливаться, и я склоняюсь к ней, быстро посасывая ее бугорок, пока она не кричит мое имя, пульсируя у меня на губах. - Я люблю тебя, - невесомо целую ее в пульсирующую вершинку, чтобы не причинить боль, и она лохматит мои волосы, широко улыбаясь, восстанавливая дыхание.