Разумеется, она знала, что именно ее раздражает. Но именно это и смущало Клары больше всего. Потому что он был не первым мужчиной, который не поддавался ее влиянию. Она уже давно смирилась с этим, давно поняла, что есть определенная категория, на которую не стоит даже тратить свое время, и отлично умела узнавать представителей этой нерентабельной группы.
Проблема заключалась в том, что Теннесси никак не подходил под означенные критерии. Совсем наоборот — он выглядел и вел себя как мужчина, совсем не равнодушный к женщинам. Она не могла понять, что с ним не так. И это не давало ей покоя.
Время уже давно перевалило за полночь, Клара все еще не могла успокоиться, — и в конце концов она решилась. Был только один способ вернуть себе обратно спокойствие и душевное равновесие — и она не видела причин, почему его не стоило попробовать.
Клара знала наизусть, кто из гостей живет в какой комнате, и отыскать Теннесси для нее не составляла труда. Перед тем, как зайти, она остановилась и критически осмотрела себя. Разгладила подол юбки, затем, чуть подумав, подняла максимально высоко кружева на лифе платья, уменьшая тем самым и без того небольшой вырез декольте. Клара уже давно поняла, что выставлять на показ нужно как можно меньше, а не больше.
Она тихо постучалась — и тут же вошла, не дожидаясь ответа. В комнате горела одна свеча в подсвечнике на низком столе, и у этого стола сидел лорд Теннесси и читал. При виде Клары он удивленно приподнял брови и отложил книгу в сторону.
— Я не помешала? — спросила она, чтобы с чего-то начать. Это было не самой удачной фразой. После этого лучше всего было начать обсуждать погоду. Или литературу.
— Нисколько, — ответил он, тут же вставая с кресла. Он всегда вставал в присутствии женщины, даже если это была женщина вроде Клары.
Он стоял перед ней, немного взъерошенный, безукоризненно вежливый, в рубашке с расшнурованным воротом и со своей неизменной легкой улыбкой на губах, какой-то совершенно свой и при этом абсолютно недоступный — и Клара не выдержала. Вместо того, чтобы долго, искусно и расчетливо соблазнять его, она просто подошла к нему, закинула руки на шею и поцеловала.
Он не оттолкнул ее сразу, и это уже было неплохо. Напротив, его руки мягко легли ей на спину, и это придало ей больше уверенности. Да-да, именно уверенности — потому что, по правде сказать, она чуть ли не впервые в жизни не знала, что делать с мужчиной.
Он все-таки отстранился от нее и посмотрел с насмешливым испугом. Она не знала, как выглядит ее лицо.
— О, нет, дорогая, — покачал он головой, не отнимая, впрочем, рук с ее спины.
— Что «нет»?
Он улыбнулся еще шире, отпустил ее и отошел обратно к столу.
— Мы оба знаем, зачем ты сюда пришла, — пояснил он спокойно, — и у меня есть сразу несколько причин, чтобы отказаться.
Клара поджала губы. Это было что-то новое. Раньше еще никому не приходило в голову от нее отказываться.
— И что же это за причины? — спросила она, складывая на груди руки.
— Ну, начнем с того, что ты мне явно не по карману, — весело заметил он, облокачиваясь на один из столбов кровати и тоже складывая руки на груди. — Я живу, увы, не так широко, как барон.
Клара прищурилась.
— Мы могли бы сторговаться.
— Едва ли.
Она слегка закусила губу.
— Есть и другие причины? Ты сказал, кажется, что их несколько.
Он вдруг перестал улыбаться.
— Есть.
«Он обручен, — вдруг пришла ей в голову мысль. — Какая я дура! Это же очевидно».
— Дело в том, — начал он тихо, — что я слишком уважаю тебя, чтобы относиться к тебе, как относятся все остальные.
Клара застыла.
— Уважаешь, — медленно повторила она. — Меня.
— Да, — подтвердил он. — Что в этом странного?
— Все, — сухо ответила она, по-прежнему пытаясь оправиться от изумления.
Он вопросительно смотрел на нее.
— Я считала, что ты презираешь меня, — призналась она. — Видишь ли, все остальные не зря ко мне так относятся. В моей профессии мало того, что могло бы заслуживать уважения.
— Мое уважение распространяется на всех, — мягко пояснил он, — кроме тех, кто сильно постарался, чтобы его потерять. Можно сказать, что это некоторая изначальная константа. И пока что все, что я знаю о тебе, заставляет меня лишь еще больше ценить тебя.