- У меня эта картина дома на стене висит, - опешила Харакири. - Всегда подозревала, что она какая-то... волшебная, что ли.
Клапс усмехнулся.
- И "Звёздная ночь" Ван Гога, и "Чёрный квадрат" Малевича, и "Мост Ватерлоо. Эффект тумана" Клода Моне... Таких волшебных, как вы выразились, картин более сотни.
- Всё это, конечно, интересно, - сказал Андрей, - но какой вообще во всём этом смысл? Ну, нашёл я первый ориентир, и что?
- Есть надежда, что вы отыщете и второй ориентир, и третий, - ответил Клапс, поглаживая свою козлиную бородку. - Возможно, Андрей, вы тот самый единственный человек, который способен это сделать. А потом вам предстоит совершить главную миссию: найти Господина Эла.
- А это ещё кто такой?
- Он свет в конце тоннеля, - дрогнувшим голосом промолвил Клапс. - Он - это величайшая тайна...
- Миссия, величайшая тайна, - поморщилась Харакири. - Могли бы обойтись и без этого пафоса. Прям сектантством каким-то повеяло. Всё впечатление испортили. И скажите честно, вы ведь и сами не знаете, кто такой этот Господин Эл?
Клапса её слова не обидели.
- Нет, не знаю, - вздохнул он. - Но его поиск наполняет жизнь особым смыслом. Это смутная цель, к которой невыносимо хочется стремиться. Есть ведь ещё и вера, что найдёшь его и прикоснёшься к чему мистическому, тайному, тому, что по своему значению имеет масштабы космоса.
- И ты уже никогда не будешь пустым местом, - глядя в пол перед собой, прошептала Харакири.
Клапс вынул из кармана носовой платок, вытер выступившую на лбу испарину.
- Вот вы перед сеансом справедливо заметили, что мир сошёл с ума. А может, Господин Эл и есть тот психиатр, что вправит ему мозги? Почему бы не поверить в это?
- Я бы поверила, - с грустью заверила Харакири. - В такое хочется верить. Чёрт, да почему бы и нет?
- А Кирпичников, - Андрей нахмурился, - он знает, кто такой Господин Эл?
Клапс развёл руками.
- Может и знает, но на вопросы он не отвечает, да и вообще я не слышал от него ни слова. Все инструкции он даёт через посредников или в письменном виде.
- Вам не приходило в голову, что Господин Эл - это ящик Пандоры? От Кирпичникова ведь совсем добром не веет.
- Конечно, приходило, - улыбнулся Клапс. - Я много об этом думал и пришёл к выводу, что Господин Эл - не зло. К злу всегда ведут короткие пути, его не нужно искать, оно доступно и навязчиво. А добро... вот его-то, порой, и приходится искать, его всегда не хватает, - он оживился. - Вы ведь читали русские народные сказки про Ивана Царевича или про Ивана Дурака? Ну к примеру, Иван этот идёт туда, не зная куда, и ищет то, не зная что. Он тоже проходит своеобразные ориентиры: яблоню говорящую или ручей, или медведя... Сказки разные и ориентиры разные. Но в итоге Иван находит то, не зная что, и это всегда оказывается что-то хорошее.
- А Ёжик выходит из тумана к своему другу Медвежонку, - заявила Харакири. - Хэппи-энд.
Клапс кивнул.
- Вот именно, хэппи-энд. Всегда хэппи-энд. Ну а теперь главный вопрос, друзья мои: вы придёте на следующий сеанс?
- Да, - не раздумывая ответила Харакири.
Андрей, чуть помедлив:
- Да.
Клапс поднялся с кресла.
- За каждый сеанс, Андрей, вы будете получать по десять тысяч рублей. Если обнаружите второй ориентир, получите пятьсот тысяч. А эти сто, - он кивнул на пачку купюр на столе. - Поверьте, вы их честно заслужили.
Харакири хмыкнула.
- Ну, теперь-то я знаю, у кого буду деньги одалживать.
- Половина твоя, - поглядел на неё Андрей. - И не спорь.
Она передёрнула плечами.
- Да я, в общем-то, и не собиралась.
Через минуту, богатые и слегка ошалелые, они покинули кабинет и спустились в вестибюль. Андрею показалось, что позади остался какой-то тёмный, унылый отрезок жизни, а впереди маячила манящая неизвестность. И теперь он, как Иван Дурак, будет идти туда, не зная куда, и искать то, не зная что. Не колодец в тумане, а этот странный вечер стал для него первым ориентиром.
- К чёрту митинги и транспаранты с мордатыми депутатами! - вскинув руки, закричала во весь голос Харакири.
- К чёрту ливерную колбасу и дешёвую лапшу! - поддержал её Андрей.
Они засмеялись и бросились друг к другу в объятия. И именно в этот момент, ощутив запах её волос и почувствовав её тёплое дыхание на своей шее, в голове Андрея возникли мысли, которые он старательно и трусливо отгонял весь этот день - мысли о будущем этой девушки. С болью и страхом он допустил, что, быть может, её опасения насчёт опухоли не беспочвенны. От этого допущения холодно стало в груди. Он почувствовал себя так, словно из тёмного прошлого его настиг параноидальный панический кошмар, вызванный белой горячкой. Андрей с ошеломительной чёткостью осознал, что впервые за чудовищно долгое время обрёл что-то важное - обрёл не заметно, в одночасье, - и теперь может это потерять. Он крепче стиснул Харакири в своих объятиях, а она, словно прочитав его мысли, прошептала: