В отраженье, на меня смотрело «нечто». Существо женского пола лет десяти-одиннадцати. Длинные до поясницы волосы цвета жидкого серебра с сиреневым омбре на самых кончиках, были заплетены в косу. На овальном лице красовалась светлая, фарфоровая – без единого пятнышка кожа, полные цвета спелой клубники губы, маленький и чуть вздернутый носик. Глаза в полумраке – было не легко рассмотреть, но таких глаз я никогда не видела. Двуцветные, ближе к зрачку серебро переходящее в сиреневый цвет. Ободки на тон темнее. Круглой формы, довольно-таки большие глаза. Фигура только начавшая формироваться была маленькой и хрупкой. Уши? Они повергли меня в глубочайший шок! Маленькие, чуть вытянутые ушки были заострены. Острые уши!
-А у кого бывают такие уши? – нараспев спросила себя я. – Нет! Не смей отвечать. Этого не может быть. Этого не… хи-хи ..может… ха-ха-ха ..быть. – проговаривала я сквозь истерический смех.
Раньше «говорить с собой» помогало приводить мысли в порядок и успокаивало, а сейчас же придает еще большое сумасшествие моему образу. Смех плавно переходил в рыданье. В голове не одной мысли. Пусто…
Нарывавшись и начав немного соображать я пришла к трем возможным вариантам данной ситуации. Первое: попав в автокатастрофу, я повредила голову и сейчас нахожусь в коме. И – это (смотрю на «свои» волосы) сон. Второе: я все так же повредила голову, но пришла в себя и не перестаю улыбаться. И – это все, плод моего больного воображенья. А третье… третьего не дано. Потому что если это, то о чем думаю, я в полной жопе!
Нужно бы проверить… А как проверять-то? Можно порезать палец; если пойдет кровь и будет больно, то я в заднице. Ведь по логике – в бреду и сне нельзя причинить себе боль или нанести вред.
Как только в голове созрел план, стала искать камень поострей. Найдя размером с ладонь и заостренными краями плоский камень, понесла его к ручью, но прежде чем помыть, я наконец-то попила и умылась.
Порезать палец было сложней, чем я думала. Во всем виновата моя трусость. С детства ненавижу и боюсь сдавать кровь из пальца, вот и сейчас трушу. Надавив острием камня на палец, зажмурилась и, посчитав про себя два раза до трех, дернула руку в сторону. Больно. Молясь всем богам, открываю глаза, и… из меня вылетел сдавленный стон.
-Нуууу что там? – послышалось из-за спины.
Подскочив и завизжав, я обернулась. Предо мной стоял полуобнаженный, голубой мужичок на вид лет шестидесяти пяти . В прямом смысле голубой – кожа у него голубая. Ростом он был с меня (а мне одиннадцать), а фигурой коренастый без ярко выраженных мышц. Его синие с голубой проседью (как я поняла), длинною до плеч волосы были в хаотичном беспорядке. Овальное лицо, усыпанное морщинами, волевой подбородок, тонкие губы, прямой нос и бледно-голубые добрые (но жуткие) глаза. Стратегически важные места были прикрыты большими листьями. На чем они там держаться, даже знать не хочу.
-Да что ты орешь как банши? Так весь лес – на обед сбежится. – пробрюзжал мужичок.
-К..кто вы? – спросила заикаясь.
-Так, Хранитель я.
-Какой еще Хранитель?
-Ручья! Хранитель ручья. – раздраженно отвечает старикашка.
-А зачем его хранить-то?
-Как… как это, зачем? – удивленно отвечает он. – Пойди-ка ты сюда. – я боязливо кошусь в сторону голубого. – Да не бойся ты. Я детей не ем. – «успокоил» меня не Бармалей.
-Вы знаете, мне и здесь хорошо. Тем более время позднее, – я смотрю на запястье как будто там часы. – мне домой пора.
-Все! – кричит разгневанная нечисть. Пока я осматриваю пространство, ища ходы отступления. – Не хочешь ты ко мне, тогда я иду к тебе.
И ведь поплыл! Именно поплыл, а не пошел по мху. От этого зрелища мне еще больше стало не по себе, сразу вспомнились все страшилки и сказки когда-либо слышанные мною. Не зная, что будет лучше: бежать, упасть в обморок или постыдно разрыдаться – я продолжала стоять и таращится на плывущего ко мне голубого.
-Дай палец. – нетерпеливо приказал он.
-Не дам. – как стойкая, тридцатидевятилетняя женщина слезно молвила я.
-Вода целебная. – снизошел до поясненья. – Опусти окровавленный палец в ручей.
Все еще недоверчиво косясь в сторону старика, поковыляла к ручью. Встав на колени, опустила палец в воду. Секунда или две ничего не происходило. Заметив слабое свеченье, в шоке уставилась на палец. Ранки, как будто и не было.