Она предчувствовала это ожидание, хотя и знала, что Алекс не появится. Она забеспокоилась, почувствовав боль в желудке, горло сдавило, дышать трудно. Что с ней? Ее тошнит от голода? Когда пятнадцать минут подойдут к концу — осталось не так долго — она сначала купит газету, а потом хорошо позавтракает: съест яичницу, английскую булочку с маслом и желе, и, как его там, черт возьми, бекон. Она дойдет по Мейн-стрит до кафе «Фейферс», там приличный кофе, там она может спрятаться в отдельной кабинке. Придет в себя и решит, что делать дальше.
Она поднялась со скамейки, голова закружилась. Мне нужно пройтись, подумала она. О-о-о-х, боль в левом боку давала о себе знать. На тротуаре много людей. Ее обгоняли прохожие. От них приятно пахло. Рубашки на мужчинах ослепительно белые, воротнички жесткие, у женщин свежая помада на губах, юбки еще не помяты. Вам надо на работу, а мне нет, — думала Рита. Эти дни ей очень многое дали. Настолько много, что если бы ее дом загорелся, то все равно в глубине души она была бы рада этому времени, проведенному вне дома, который не восстановишь.
Кремового цвета «кадиллак» проехал рядом и чуть не задел ее. Рита отскочила в сторону и обругала водителя. Потом узнала за рулем миссис Тайлер.
Боковое стекло опустилось.
Рита обошла вокруг машины.
— Что? — спросила она.
Миссис Тайлер прищурясь посмотрела на нее:
— Вы перестанете делать глупости? Сядете, наконец, в эту проклятую машину?
В теплоте, с которой обращалась к ней миссис Тайлер, Рита заподозрила жалость. Она рассердилась, в желудке начались спазмы.
— Послушайте, — начала она и замолчала. Возникла пауза: Рита придумывала, что сказать, чтобы миссис Тайлер уехала в свой Сиддл-Ривер без нее. Но вдруг она не смогла сдержать усмешки при виде своей подруги по камере за рулем такой необыкновенной машины.
— Вы не проголодались, миссис Тайлер? — спросила Рита, открывая дверцу машины. — Может, что-нибудь перекусим?