Невидимая миру в заставленном флаконами фиксажа и пачками хны закуте, отгороженная розовой дверью от других клиенток, которых обихаживали в других кабинках, миссис Флетчер могла наконец дать волю своему любопытству. Пока Леота прикуривала, миссис Флетчер с нетерпением взирала на черную дорожку пробора в ее желтых кудрях.
— Миссис Клоп, она из Нового Орлеана, — сказала Леота, выпуская дым и впиваясь в темя миссис Флетчер острыми огненно-красными ногтями. — Она мне не клиентка, подруга. Уж не помню, может, я вам в прошлый раз и не говорила, только мы с Фредом поцапались с Джо и Сэл, так что они взяли да и съехали от нас, и мы сдали их комнату Клопам. — Леота стряхнула пепел в корзину с грязными полотенцами. — Миссис Клоп самая что ни на есть натуральная блондинка. И орешки эти купила мне она.
— Так, значит, она ничего собой, — сказала миссис Флетчер.
— Нет, золотко, «ничего собой» про нее не скажешь, миссис Клоп — она интересная. Миссис Клоп умеет жить в свое удовольствие. Уж она своего не упустит, это факт.
Леота взмахнула расческой и многозначительно замолчала — с розовых зубцов грозовой тучей слетело облако красных от хны волос.
— Волосы падают.
— Не может быть!
— Угу, начинают, — сказала Леота, снова взмахнула расческой и пустила по воздуху второе облако.
— Может быть, у меня перхоть завелась? — Чело миссис Флетчер омрачилось, выщипанные в ниточку брови поползли к носу, густо накрашенные ресницы захлопали.
— Не-а. — Леота чесанула еще раз. — Просто так падают.
— Наверняка это из-за последнего перманента, — сказала миссис Флетчер свирепо, — вы меня тогда добрых пятнадцать минут поджаривали.
— А вам меньше нельзя, — отрезала Леота.
— Ни с того ни с сего волосы не падают, — не унималась миссис Флетчер. — Нет, это, конечно, перхоть. А я не могла ее подхватить от мистера Флетчера?
— Ну вот что, — помолчав, отозвалась Леота, — знаете, вчера Тельма делала одной даме холодную, и я слышу — только вы не подумайте, я ни на что не намекаю, и вообще, — как эта Тельмина дама возьми да и ляпни, уж не помню, о чем они там говорили, что вы в положении, ну а раз такое дело, волосы, бывает, и падают и вообще с ними невесть что творится. И ничего тут не поделаешь, я так на это смотрю.
Наступило молчание, женщины таращились друг на друга в зеркало.
— Кто это сказал? — возопила миссис Флетчер.
— Чего не знаю, золотко, того не знаю, — отвечала Леота. — Да и по вас, золотко, никогда не скажешь.
— Где Тельма? Я узнаю у нее, — сказала миссис Флетчер.
— Золотко, зря вы кипятитесь по пустякам, — сказала Леота и быстро заработала расческой, будто этот маневр мог удержать миссис Флетчер на месте. — Вы не думайте, эта дама ничего плохого вам не хотела. А сколько у вас месяцев?
— Нет-нет, погодите, — сказала миссис Флетчер и кликнула Тельму. Та незамедлительно явилась и с ходу затянулась Леотиной сигаретой.
— Тельма, золотко, ну-ка поднатужься, припомни, у тебя вчера была одна дама, — сказала Леота, вылила на голову миссис Флетчер густую жижу и перехватила поток у затылка холодным мокрым полотенцем.
— Да у меня там дама недокрученная сидит, — отнекивалась Тельма.
— Мы тебя и задержим-то всего на минуту, — сказала Леота. — Кто там у тебя, Кобылья Морда? Припомни, какая дама вчера возьми да и ляпни, что моя дама в положении, — всего и делов. Ей смерть как хочется узнать.
Тельма скривила кроваво-красные губы и через голову миссис Флетчер залюбовалась своим отражением в зеркале.
— Хоть убей, золотко, не помню. Ну хоть убей, — вздохнула она. — Только вы не думайте, она вам ничего плохого не хотела. Нет, ты смотри, я и забыла, что уж уложилась, гляжу и думаю, да кто же это у меня за спиной, — вот смехота.
— Уж не миссис ли Хатчинсон вам сказала? — Вежливость давалась миссис Флетчер нелегко.
— Миссис Хатчинсон? A-а, вы на миссис Хатчинсон подумали. — Тельма захлопала ресницами. — Нет, милочка, она ходит ко мне по четвергам, и потом, мы про вас не говорили. Она небось и знать не знает, что вы в положении.
— Тельма! — одернула ее Леота.
— Я знаю одно: эта дама — кто бы она ни была — еще пожалеет. Нет, вы подумайте, когда я сама, можно сказать, еще толком не знаю! — кричала миссис Флетчер. — Нет, она у меня дождется!
— А почему? А что вы ей сделаете? — произнес детский голос, и все посмотрели вниз. Мальчик лет трех строил на полу под раковиной домики из алюминиевых зажимов.
— Билли, золотко, нельзя мешать тетям, — улыбнулась Леота и, игриво шлепнув мальчика, сделала за спиной знак Тельме: проваливай, мол, поскорее. — Полюбуйтесь-ка на нашего Билли! Мальчишке четырех еще нет, а его из салона нипочем не выманишь.