«27 февраля, воскресенье. Яростный ветер продолжался всю ночь. Каждую минуту ждали, что палатку снесёт. Проснулись в 5 часов, настолько туманно, что не можем покинуть палатку. Мы по-прежнему очень слабы, но думаю, что сможем пройти двенадцать миль до наших товарищей за один длинный переход. Если бы только прояснилось, на один только день, мы бы не возражали. Это самая продолжительная непрерывная метель, с которой я столкнулся. Без неё у нас не было ещё ни дня путешествия за одиннадцать дней, количество выпавшего снега потрясает. [Позже] Поели в 10.30 и решили отправляться в путь, несмотря на ветер и снег. Вышли в 12. У нас с собой на санях трёхнедельный запас еды — около 160 фунтов [в неделю, прим.], и недельный собачий рацион, ещё 50 фунтов. Весь вес, как я уже сказал, около 600 фунтов, берём также дополнительные сани, чтобы тащить капитана Макинтоша. К нашему удивлению, не смогли сдвинуть сани. За полчаса прошли около десяти ярдов. Мы опрокинули сани и почистили направляющие, после они пошли немного лучше. Я боюсь, что наша слабость гораздо сильнее, чем мы думаем. Колени Хейворда в довольно плохом состоянии, они доставляют ему неприятности и очень болят, мы сделаем ему хороший массаж, когда разобьём лагерь. Собаки растеряли былой задор, кажется, они знают, что вновь идут на юг и это не хорошо для них, такое ощущение, что они делают вид, что дёргают, но типа не могут сделать большего. Я не думаю, что наш темп более чем половина или три четверти мили в час. Поверхность гнилая, снега по колени, а прогноз не сулит ничего хорошего. Обед около 4.30. Продолжали до 11.20, когда разбили лагерь. Было очень темно, чтобы готовить ужин, но вскоре начали и этот процесс. Затем Ричардс провёл час или около того, натирая Хейворда спиртом, от которого ему стало лучше. Если и он свалится, я не знаю, что делать. Лёг спать около 1.30. Сейчас спокойно, но пасмурно, с лёгким падающим снегом.»
«28 февраля, понедельник. Проснулись в 6 часов, видно только немного горизонт. Вышли в 9. Причина задержки — починка унт, которые в очень плохом состоянии. Вчера я сильно обморозил ноги. Около 11 часов начался снег, всё в тучах. Мы должны были дойти до наших бедных парней в три или в четыре часа, но Судьба распорядилась иначе, поскольку вновь сильно завьюжило около 11.45. Остановились в полдень. Я думаю, что партия в пределах очень небольшого расстояния, но мы не можем продолжать, поскольку есть шанс пройти мимо них, так как у нас нет никаких ориентиров, кроме как идти по компасу. [Позже] Вьюжило весь день и ночь.»
«29 февраля, вторник. Подъём в 5 часов утра, всё ещё очень туманно. Немного прояснилось около 8 часов, когда Ричардс заметил что-то тёмное к северу от нас, но мы не смогли разглядеть, что это было. Оглядевшись, заметили лагерь к югу, так что вышли как можно скорее. Дошли до лагеря около 12.45, Уайлд вышел нам навстречу. Мы поприветствовали его, поскольку ожидали найти всех в лежачем положении. Он сказал, что понемногу разминался каждый день, и у них не осталось еды. Затем из палатки вышел Кэп, очень слабый, и прошёл сколько смог. Он сказал: „Я хочу поблагодарить вас за спасение наших жизней“. Я сказал Уайлду идти и накормить их, но, на всякий случай, не есть сразу слишком много, поскольку собираюсь отправиться в путь, как только они поедят. Мы пообедали, и Кэп вышел вперёд немного размяться, и после часа откапывания всё было готово к выходу. Когда мы поднимали Смита, то увидели, что он находился в огромной дыре, которую растопил своим телом. Эта партия провела в одном лагере двенадцать дней. Мы отправились в путь и подобрали Кэпа, который свалился, слишком слабый, чтобы идти самостоятельно. Мы положили его на сани, что взяли с собой, лагерь разбили около 8 часов. Я думаю, что мы прошли около трёх миль, прилично с двумя мужиками на санях и Хейвордом в очень плохом состоянии. Я не думаю, что есть ещё такая партия как мы, трое лежачих, и трое очень слабых, но собаки, похоже, обрели новую жизнь, поскольку мы повернули на север. Я думаю, что они понимают, что находятся на пути домой. Я рад, что мы сохранили их даже тогда, когда сами голодали. Я знал, что они должны были прийти к финишу. Теперь мы должны смотреть вперёд, я думаю, что в это время года мы должны получить в помощь южный ветер. Надеюсь, что температура продержится, поскольку наши спальные мешки промокли насквозь и изношены, вся одежда в дырах, а унты в ветхом состоянии, ни один человек не выйдет в промозглый день в люди в такой гнилой одежде, как у нас. Легли в 11 часов, промокшие насквозь, но со светлыми чаяниями. Надеюсь завтра попытаться достигнуть склада, даже если придётся идти подольше.»
«1 марта, среда. Встали в обычное время, хороший южный ветер, но, что хуже, сильная позёмка. Поставили парус, положили Кэпа на вторые сани. Температура понизилась и очень холодно. Блаф в поле зрения. Мы хорошо продвигаемся, до обеда сделали хороший переход. После обеда ветер немного сильнее. Хейворд по-прежнему держится за сани, Кэп дважды упал. Достигли склада в 5.45. Когда ставили лагерь, выяснилось, что свалилась наша полюсная палатка, Ричардс прошёл немного назад и заметил её в бинокль примерно в полумиле и принёс её назад. Хейворд и я очень замёрзли за это время, позёмка это очень плохо. Мораль: смотри за всем внимательно. Вскоре мы поставили нашу палатку, приготовили в темноте ужин и легли около 10 часов.»
«2 марта, четверг. Подъём как обычно. Сильный юго-западный ветер с позёмкой. Забрал со склада двухнедельный паёк. Думаю, что нам хватит, поскольку другой склад примерно в пятидесяти милях к северу отсюда, я взял курс на обход зоны трещин, ни у кого не будет слишком много шансов с двумя людьми на санях и одним калекой. Вышли около 10 часов, пообедали в полдень в сильную позёмку, заняло целый час, чтобы поставить палатку и т. д., настолько силён был ветер. После обеда обнаружил сани погребёнными под снегом, потребовалось некоторое время, чтобы отправиться в путь. Ветер и позёмка очень сильны, поставили полпаруса на первые сани и вышли около 3.30. Движение безупречно, иногда сани нас обгоняли. Продолжали до 8 часов, сделав за день отличный переход, пройденное расстояние около одиннадцати или двенадцати миль. Немного ноет сердце, только бы так и дальше, надеюсь, что сможем дойти. Готовили в темноте, но всё ещё не успокоились. Завалились около 11 часов, довольные собой, хотя и промокшие насквозь от снега, проникавшего сквозь все дыры нашей одежды, в спальники, худшие чем ужасные».
«3 марта, пятница. Подъём как обычно. Всю ночь яростно надрывалась буря. С отвращением обнаружил, что продолжать совершенно невозможно. Ещё несколько часов агонии в этих гнилых мешках. [Позже] Метель усилилась. Развлекали себя починкой унт и комбинезонов, рукавиц и носков. Пока занимались этим, работал примус. Надеюсь на хорошую погоду завтра.»