В другой группе, посматривая на правый берег, где засели белые и откуда сейчас с душераздирающим воем и визгом неслись снаряды, бойцы вели неторопливый разговор:
— Смотри, как беляки-то строчат.
— Должно, более тысячи снарядов выпустили беляки по нас.
— Какой там тысячу, небось, уже две…
— Это они от паники, проклятые.
— Чуют, гады, что мы переправляться задумали.
— Да ныне-то вряд ли будем переправляться.
— Ежели приказ будет, то и переправимся в один мах.
— Глянь, братцы!.. Никак, сам Буденный!
— Он!
По берегу скакал Буденный на Казбеке в сопровождении Зотова, Дундича, Лемешко и ординарцев.
— Ура-а! — кричали конники, размахивая шапками. — Ура-а Буденному!
— Где начдив четвертой? — спросил Буденный у красноармейцев.
— Я — начдив четвертой, — подскакал на сером горячем коне Городовиков к Буденному.
— Как с переправой? В чем задержка?
— Только что разыскали брод… Комиссар Ермаков подготовил первый полк к переправе.
— А ну покажи, где брод.
Городовиков молча поскакал вдоль берега. Буденный последовал за ним.
У выгнутой дугой реки, на мысу, Прохор рассматривал в бинокль противоположный берег. Недалеко от него, в кустарниках, стояли конники первого полка, готовые по его знаку ринуться в реку, переправиться на правый берег и с налету выбить белых с их позиций.
— Здесь выбрали переправу? — спросил Буденный, подъезжая к Прохору.
— Да, товарищ комкор, — ответил Прохор. — Здесь самая удобная переправа. Почти через всю реку лошади идут по дну. Вот только на середине саженей двадцать придется плыть…
— Хорошо, — сказал Буденный. — Дальше что вы думаете делать?
— Сейчас дам команду, поведу конников через Дон.
— Самому нет необходимости вести. Лучше, военком, проследи, как будут переправляться кавалеристы. А когда переправятся, тогда и сам переправляйся…
Буденный внимательно оглядел в бинокль правый берег, занятый белыми.
— Нет, друзья, — сказал он, отнимая бинокль от глаз, — так не годится. Если мы начнем сейчас здесь переправу, то у нас много будет жертв напрасных… Все внимание противника сейчас привлечено сюда… Ока Иванович, — сказал он Городовикову, — пошли один полк в село Кулешовку. Пусть он сделает вид, что намеревается там переправиться на правый берег. Этим маневром мы отвлечем внимание противника отсюда, введем его в заблуждение… Как только белые заметят, что мы собираемся у Кулешовки переправляться через Дон, они сейчас же отсюда оторвут часть войска и артиллерию и пошлют к Кулешовке. А нам только этого и надо… Как только белые ослабят здесь свои силы, так мы сейчас же и устроим переправу. Понятно? — посмотрел Буденный на Городовикова.
— Конечно понятно! — воскликнул Городовиков. — О, и хитрый же ты, Семен Михайлович!
— Правильно, хитрый, — согласился Буденный. — А без хитрости и воевать нельзя… Ну, действуйте… Желаю успеха!..
Как и предугадывал Буденный, тактическая маскировка переправы удалась. Белые поддались на обман и послали к Кулешовке значительные свои силы, ослабив тот участок, где в действительности красными была подготовлена переправа.
Получив приказ начинать переправу, Прохор подал команду. Тотчас же людской и лошадиный поток хлынул в реку. Весело завизжала гармоника. Мужские голоса подхватили:
— О мати божья! Царица небесная! — по-дурному орал чей-то визгливый голос. — Вода-то ледяная, как в бане!..
— Ого-го… Эге-ге-ге!..
Старые кавалеристы, особенно такие опытные наездники, как донцы да кубанцы, подтянув стремена, переправлялись стоя в седлах. Неопытные же молодые парни предпочитали плыть на лошадях, не слезая с седел. Другие в одежде плыли рядом со своими лошадьми, держась за хвосты, поводья или гривы.
Заметив переправлявшихся красных конников, белые стали бить по ним из орудий ураганным огнем. То там, то здесь взвивались пенящиеся фонтаны воды, раскидывая вокруг мельчайшие брызги. Со свистом барабанил по воде шрапнельный дождь… Пехотинцы VIII армии, стуча от холода зубами, живо отталкивали от берега плоты с оружием и одеждой и торопливо тянули их к правому берегу…
Вниз по течению реки плыли людские и лошадиные трупы, тысячи крупной и мелкой оглушенной рыбы.
— Давай музыку! Давай музыку! — стоя в седле, хрипло орал какой-то дюжий конник с огромным чубом.
— Гроб с музыкой!.. — подхватил второй, перекрещенный пулеметными лентами.