«От донского атамана.
Ввиду панических слухов о моем отъезде из пределов Области, объявляю, что бежать никуда не собираюсь и уеду из Новочеркасска только со штабом Донской армии. Правительство продолжает свою работу совместно со мной.
Войсковой атаман генерал-лейтенант Богаевский».
Это не помогло. В банках началась невероятная толчея. Здесь, как ужаленные, из угла в угол, от окошечка к окошечку, мечутся в великолепных гвардейских мундирах офицеры, дородные мужчины в элегантных костюмах, шикарно разодетые дамы…
— Вот это я понимаю! — в восхищении потирает маленькие ручки граф Сфорца ди Колонна князь Понятовский, расхаживая со своими приятелями Розалион-Сашальским и ротмистром Яковлевым по банкам. — Вот это я понимаю! Родовитая русская аристократия!.. Промышленные тузы!.. Министры!.. Помещики!.. Гордость России!.. Русью пахнет!..
— Скорее всего, — ухмыльнулся Розалион-Сашальский, — сигарами и коньяком.
Как и многие в то бурное время, эта тройка закадычных друзей в мутной водичке ловила рыбку, лихорадочно развивая свою деятельность. Понимая отлично, что дни их жизни в Новочеркасске и Ростове кончаются, скоро, так или иначе, придется удирать за границу, — а за границу с пустым карманом хоть не заявляйся, — друзья решили подработать на дорогу.
Вначале Яковлев научил маленького графа Сфорца и Розалион-Сашальского шулерству. Но это мало что принесло, так как паника охватила всех и каждому было не до карт. Друзья решили заняться аферой.
Как-то из Екатеринослава в Ростов приехали два торговых агента, посланные правлением общества потребителей служащих и рабочих Екатерининской железной дороги закупить различные товары для своего кооператива.
Торговые агенты остановились в гостинице «Астория», в которую обычно стекались все жаждущие приобрести драгоценности с «золотого дна» Ростова. Совершенно случайно Розалион-Сашальский, будучи в штатском костюме, познакомился с этими агентами и, сам еще не зная для чего, выдал себя за ростовского коммерсанта Ивана Ивановича Дронова, крупного поставщика продуктов для Ростовского комитета союза городов. Между новыми знакомыми завязался оживленный разговор. Когда Розалион-Сашальский узнал, зачем эти агенты приехали в Ростов, у него возникла блестящая мысль. Он предложил им перекупить у него большую партию мануфактуры, сданную якобы ему комитетом, который ликвидировал свои операции, в уплату долга по прежним поставкам.
Доверчивые агенты поверили Розалион-Сашальскому.
Правда, сперва подозрение терзало душу агентов, но элегантная внешность и безупречные манеры Розалион-Сашальского и графа Сфорца, а также смелость, с которой действовали аферисты, рассеивали всякие сомнения. Не внушал особенного доверия один лишь Яковлев. Но он больше помалкивал.
Вздыхая, агенты достали из портфеля и отсчитали Розалион-Сашальскому сто сорок тысяч рублей.
Погрузка товара назначена была на тот же день. Пообещав через час доставить необходимое разрешение на вывоз из города мануфактуры, «коммерсанты» ушли из гостиницы и, разумеется, больше труда не возвращались.
Проделав эту аферу, друзья до того обнаглели, что продали одному приезжему коммерсанту чей-то товар, находившийся в вагоне на станции Ростов.
Ротмистр Яковлев, правда, без ведома графа Сфорца и Розалион-Сашальского, однажды провел для опыта такую операцию. Надев на свое рябое лицо черную маску, он вошел в кафе «Швейцарское кофе», прикрыл дверь на засов и, наставив на публику, находившуюся в кафе, наган, заорал громовым голосом:
— Руки вверх!
Все в испуге подняли руки. Яковлев предупредил:
— Не волнуйтесь, господа. Всем тем, кто добровольно отдаст мне имеющиеся у них драгоценности и деньги, не грозит никакая опасность. Но кто вздумает оказать мне сопротивление или утаить ценности и деньги, пусть пеняет на себя… Убью! — прорычал он.
Скинув фуражку, не опуская револьвера и не отходя от двери, он сказал:
— Подходи по одному!.. Клади в фуражку!.. Живо!..
Перепуганные посетители кафе выстроились в очередь. В фуражку Яковлева посыпались деньги, золотые кольца, браслеты, портсигары. Когда фуражка наполнилась, Яковлев, угрожающе спросил:
— Все положили?
— Все!.. Все!..
— Ложись на пол!.. Быстро!.. Стреляю!..
Все в ужасе повалились на пол.
— Лежать десять минут молча, не поднимая головы! — приказал Яковлев и, откинув засов у двери, скрылся…
Этот опыт дал ему тридцать пять тысяч рублей, четыре золотых браслета, восемь колец, некоторые из них с бриллиантами, пять брошей, три массивных серебряных портсигара с золотыми вензелями и много разной мелочи.