Это был друг Виктора по гимназии Вася Колчанов.
- Здравствуй, Вася, - сказал Виктор, не зная еще, как себя вести со своим школьным товарищем.
- Слушай, Витька, - пристально посмотрел на него Колчанов. - Ты какой-то странный. Ты что, не рад нашей встрече?..
- Да нет... почему же, Вася, - смущенно проговорил Виктор. - Очень рад... Но... понимаешь, ты же офицер, а я солдат...
- Ха-ха-ха! - весело захохотал Колчанов. - Ну вот это так номер ты отмочил. Солдат... Брось дурака валять! Офицер... Подумаешь, какая я шишка - прапорщик... Ха-ха-ха!.. Но ведь ты, Витя, - запнулся он. - Ты ж, по-моему, вольноопределяющийся, а?..
- Да.
- Ну, вот видишь. Недалеко и ты от меня отстал. Окончишь трехмесячную школу прапорщиков и будешь офицер.
- Мне офицерство не особенно нужно, - усмехнулся Виктор. - Не гонюсь за ним.
- Да оно и мне-то так же нужно, как собаке пятая нога, - засмеялся Колчанов. - Или как курице шляпа... Я мечтаю, брат, об университете. Хочу, очень хочу быть геологом.
- Да, - вздохнул Виктор. - Учиться и я хочу.
- Вот кончится война, - весело сказал Колчанов, - тогда и будем с тобой учиться снова... Подожди! Недавно о тебе что-то слышал...
- От кого слышал? - насторожился Виктор.
- От сороки-белобоки, - засмеялся Колчанов. - Нет, в самом деле, слышал. Но от кого!.. Ах, да!.. Не знаю, помнишь ли ты Марину Бакшину?.. Такая это хорошенькая гимназисточка была... Да нет, ты ее не мог тогда видеть, ты ж на фронт ушел, она после тебя появилась в Ростове... Вот она-то о тебе и спрашивала... Странно, откуда она тебя знает?..
- Марину?! - вскрикнул обрадованно Виктор и так тряхнул своего друга, что чуть пуговицы не оторвал у его шинели. - Говори скорей, где ты ее видел?.. Что она обо мне спрашивала?..
- Бешеный! - с Недоумением посмотрел на Виктора Колчанов. - Ты не с ума ли сошел?
- Говори, Васька, где видел Мариночку?
- Недавно встретил в Ростове... Откуда она тебя знает, а?.. Спрашивала о тебе - не видел ли я тебя... Мне тогда было некогда, и я ее вопросу не придал значения...
Виктор захохотал.
- Ты, правда, не сошел с ума? - с опаской спросил Колчанов.
- Ей-богу, сошел, Вася, - хохотал Виктор. - Дай я тебя обниму, дурака. - И он, обняв прапорщика, звучно расцеловал его в щеки. - Спасибо, Вася, за сообщение.
- Ах, вот оно в чем дело! - догадливо протянул Колчанов. - Ну, теперь все понятно... А я, дурак, сразу-то и ничего не понял, думал, что ты с ума сошел... Ну что ж, поздравляю, выбор твой вполне одобряю. Марина - девушка замечательная.
- Где она живет?
- Не знаю.
- Адреса не знаешь?
- Нет.
- Дурак!
- Правильно, - согласился Колчанов. - Да еще набитый.
- Ну как же это так, Вася! - огорченно воскликнул Виктор. Разговаривать со знакомой девушкой и не спросить ее, где она живет, чем занимается, - это же просто надо быть олухом царя небесного.
- Теперь я понял, - с сожалением покачал головой прапорщик, - что большую оплошность совершил.
- Ну расскажи все-таки, как ты с ней встретился?
- Ну, встретились на Садовой, обрадовались. Поговорили, вспомнили гимназические вечера, как танцевали... А потом она спросила о тебе, не видел ли я тебя. Я сказал, что давно не видел...
- И все?
- И все. Много мы не говорили, некогда мне было...
Виктор огорченно поник головой.
- Не огорчайся, Витенька, - пожал ему руку Колчанов. - Мы ее найдем!.. Ей-богу, разыщем. Я сам тебе помогу ее разыскать!.. Ведь я же, брат ты мой, в таком служу месте, что по моему приказу мне любого типа в Ростове разыщут... А она определенно живет в Ростове, я это почувствовал...
- А где ты служишь?
- О, брат ты мой, я служу в за-амечательном месте, - засмеялся Колчанов. - В тепленьком... В канцелярии градоначальника города Ростова, полковника Грекова... Почти ничего не делаю... Некоторое касательство имею, так сказать, к тюрьмам...
- Тюрьмам? - удивился Виктор. - Какое же касательство?
- Да так, вроде надзора... Есть такой отдел в градоначальстве...
- А новочеркасская тюрьма не в вашем ведении?
- Нет, новочеркасская тюрьма нам не подчинена, хотя смотря как. Иногда имеем касательство и к ней... Например, если нам потребуется тот или иной арестованный, можем востребовать...
Виктор задумался.
- Ты понимаешь, Витя, - начал весело рассказывать прапорщик. - Я служу по тюремной части... главное, от фронта избавлен... Ты посмотрел бы на нашего градоначальника Грекова... Фрукт, я тебе скажу. Высокий, красивый, пышные усы, из гвардейцев... Шикарный, всегда надушен, аристократ... А взяточник непомерный. Ты, понимаешь, такие фокусы проделывает... Большущие деньги, жулик, наживает. Говорят, в Лондонском банке счет свой имеет... А юморист - невероятный. Посмотри, вот какие он приказы публикует в суворинском "Вечернем времени", - полез в карман за газетой Колчанов. - Вот слушай: "Опять в г. Ростове-на-Дону появились прокламации с призывом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Право, понять не могу, почему пролетариям надо соединяться именно в Ростове? Здесь и без того тесно. Прокламации расклеивала госпожа Ревекка Ильяшевна Альбаум. Ее следовало бы расстрелять, но я приказываю ее лишь выслать к большевикам, за которых она ратует..." Каково? - расхохотался Колчанов, взглянув на Виктора.
Виктор, почти не слушая Колчанова, думал о чем-то своем.
- Вася, - внимательно посмотрел он в глаза Колчанову, - скажи по правде, ты мне такой же друг, как и раньше?
- Странный вопрос, Витька, - обиделся тот. - Считаю тебя самым искренним, близким другом.
XVI
В туманную муть ноябрьского рассвета к новочеркасской тюрьме подъехал военный грузовой автомобиль. Из кабины машины выскочил молодой черноусый офицер и, предъявив пропуск часовому, стоявшему у ворот, вошел во двор тюрьмы. Он разыскал тюремную канцелярию.
- Где у вас тут начальство? - спросил он, войдя в душную комнату канцелярии.
- Что надобно, господин офицер?
- Начальника, - властно сказал офицер. - Срочно надо. Дело важное.
- Зараз, господин поручик, - глянув на погоны прибывшего офицера, произнес казак и, приоткрыв дверь в другую комнату, откуда доносился густой храп, негромко позвал: - Господин есаул!.. Господин есаул, встаньте на минуточку!.. До вас пришли.
- Какого черта надо? - послышался из комнаты сиплый голос. - Чего будишь среди ночи?..
- Да говорю ж вам, господин есаул, что до вас пришли... Говорят, что срочно, мол, надо.
- О-о, черт! Какому это дьяволу я понадобился... Скажи - сейчас. Сапоги надену...
Минут через десять в канцелярию вошел кудлатый, рябой казачий офицер.
- Что угодно? - недружелюбно взглянул он на прибывшего.
- Извольте, господин есаул, получить орден на выдачу пятнадцати арестованных для ростовского военно-полевого суда.
- О-о! - зевнул есаул, прикрывая рот рукой. - Ну, и время же вы выбрали приехать, господин поручик. Нет ни начальства тюрьмы, ни письмоводителей. Разве я могу их выдать без них?..
- Сколько же ждать?
- До девяти утра.
- О, это невозможно! - воскликнул прибывший офицер. - К девяти арестованные уже должны быть в Ростове. В девять часов утра там начинается крупный процесс над большевиками. Ваши арестованные нужны в качестве свидетелей. К пяти вечера они будут возвращены вам обратно.
- Дайте-ка ордер, - потребовал есаул и, взяв его от прибывшего офицера, поднес к тускло горевшей электрической лампочке, прищурившись, стал читать. - Кто это подписал? - спросил он.
- Что вы, не разберете? - покручивая усы, усмехнулся прибывший. Войсковой старшина Икаев.
- А кто это - Икаев?
- А вы разве не знаете? - пожал плечами поручик. - Начальник контрразведки, он же и председатель ростовского военно-полевого суда.
- А-а, - протянул понимающе есаул. Хотя ему и не был известен этот Икаев, но, боясь, чтоб его не упрекнули в незнании начальства, сделал вид, что он Икаева прекрасно знает.
Постояв мгновение в раздумье, почесав затылок, он сказал казаку:
- А ну, Коротков, пойди разыщи старшего надзирателя.
Казак неторопливо натянул на себя шинель, надвинул на голову папаху и вышел из канцелярии.
- Присядьте пока, - уже дружелюбнее предложил есаул прибывшему офицеру.
- Спасибо, я не устал.
Есаул закурил и тотчас же захлебнулся в кашле.
- Вот... кхе-кхе... Черт побрал... кхе-кхе... про-остудился.
Вошли посланный казак и надзиратель.
- Чего изволили просить, ваше благородие? - вытянулся перед есаулом высокий, рыжеусый надзиратель.
- Вот что, братец, вот ордер, подписанный самим председателем военно-полевого суда, войсковым старшиной Икаевым, - подал он ордер надзирателю. - Понимаешь, самим Икаевым. Знаешь, кто Икаев?
- Как же не знать, ваше благородие, - щелкнул каблуками надзиратель. - Очень даже знаю. Начальник контрразведки. Он у нас частенько бывает.
- Ну, так вот, - внушительно проговорил есаул. - Немедленно собери по этому списку арестованных и под расписку сдай господину офицеру...
- Лебедеву, - подсказал прибывший.
- ...господину Лебедеву, - повторил есаул.
- С вещами али нет? - спросил надзиратель.
- Зачем же вещи? Они ведь к вечеру вернутся.
- Слушаюсь, - козырнул надзиратель и вышел.
* * *
Через полчаса пятнадцать арестованных большевиков стояли у тюремных ворот, дожидаясь своей участи. Почти все они были убеждены в том, что их ведут на расстрел.
Среди арестованных, зябко запахнувшись шинелью, стоял Семаков. Он был мрачен.
- Иван Гаврилович, - спрашивал его удрученно какой-то паренек, неужто все, а?..
- Ничего не знаю, Коля, - угрюмо шептал Семаков. - Возможно, поведут расстреливать... Впрочем, вряд ли они будут расстреливать днем. Видишь, совсем рассвело. Они больше ночью расстреливают...
- Может, на допрос нас?
- Возможно.
С крылечка тюремной канцелярии сошли два офицера и торопливо подошли к арестованным.
- Все? - обвел взглядом по толпе арестованных молодой черноусый офицер.
- Так точно, господин офицер, - ответил рыжеусый надзиратель, прикладывая руку к папахе. - Все полностью по списку. Желаете перекличку сделать?