- Знали в лицо?
- Преотменно, - усмехнулся прапорщик. - Да вообще-то я многих из ваших знаю. Даже знаю того молодого человека, который на днях шел с вами по Садовой... Помните, когда вы подходили ко мне прикуривать?
- Неужели? - поразился Афанасьев. - Кто ж он, по-вашему?
- Давайте еще выпьем, тогда скажу. Будьте здоровы!
- Спасибо. Желаю и вам того же.
Они выпили, закусили.
- Так кто же он? - спросил сгоравший от любопытства Афанасьев.
- Ваш ближайший друг, активный работник подпольного большевистского движения, Виктор Волков. Возражать будете? - насмешливо посмотрел офицер на Афанасьева.
Афанасьев встретил его взгляд и покачал головой.
- Почему ж вы в таком случае его не арестуете? - пробормотал он.
- Надобности пока в этом нет, - жуя колбасу, ответил прапорщик. Арестуешь его, а более крупных подпольных большевиков распугаешь... Арестовать его, да и многих других, мы всегда успеем... Будьте здоровы! снова чокнулся он с Афанасьевым.
Они снова выпили и стали закусывать. Афанасьев ел медленно, думая о чем-то и поглядывая на офицера. Казалось, что он хотел о чем-то спросить его, но не решался...
- Это все, конечно, верно, господин прапорщик, простите, не знаю вашей фамилии, - сказал он, наконец.
- Фамилия моя Ликсанов, - торопливо, пожалуй, даже слишком поспешно ответил прапорщик и незаметно выплеснул из своего стакана водку под стол.
- Все это верно, господин Ликсанов, - повторил с некоторой грустью Афанасьев. - Мне об этом уже говорили...
- Кто? - осведомился офицер.
- Да... там... в контрразведке.
- Кто именно?
- Да многие... Сам начальник контрразведки Икаев говорил... Но вот слушаю я вас, и мне даже обидно становится... Выходит, что вам все подпольщики известны... В таком случае, зачем я вам нужен?.. Без меня можете обойтись. Я...
- О! Не скажите. Без помощи вашей мы никак не можем обойтись... По сведениям вашим и ваших товарищей я-то и знаю подпольщиков...
- Значит, это правда, я не один такой? - встрепенулся Афанасьев. Есть и другие подобные мне, а?..
- Будто вам об этом не известно? - хитро сощурился офицер.
- Да так, краем уха слыхал, - хмелея, сказал Афанасьев. - Будто есть у нас такие, которые работают для полиции и на контрразведку, а насколько это достоверно, - не знаю.
- Хорошо, - кивнул прапорщик и пристально, трезвыми глазами посмотрел на Афанасьева. - Вы мне что-то хотели сказать, господин Афанасьев.
Василий допил водку из стаканчика и вытер губы салфеткой.
- Вы вот сейчас сказали мне, что знаете Виктора Волкова, - усмехнулся он, - а, видно, не знаете того, что он вместе со своими ребятами готовится убить вас...
- Да ну? - изумился прапорщик. - Откуда вам это известно?
- Сам он говорил мне об этом.
- Значит, он меня знает?
- Знает, - мотнул головой Афанасьев.
- Какой мерзавец! - взволнованно сказал офицер. - Вы правы, его надо немедленно арестовать... Арестую и его сообщников. Вы мне должны помочь, господин Афанасьев, и выдать его сообщников.
- Но я же их не знаю.
- А вы выпытайте у Волкова, а потом скажете мне.
- Но ведь он может мне и не сказать.
- А вы сделайте вид, что хотите вместе с ними участвовать в покушении на меня.
- Ладно, господин Ликсанов, попробую.
- Вы давно работаете у нас, в контрразведке? - спросил офицер.
- Да с того раза, как был арестован Журычев.
- Это вы его выдали нам?
- Нет, - замотал головой Афанасьев. - Журычева я вам не выдавал... Меня тоже в тот раз вместе с ним арестовали. Но, когда мне предложили работать в контрразведке, я согласился, и меня выпустили... Наши подпольщики даже и не знают, что я был арестован.
- Понятно. А остальные аресты уже при помощи вашей были совершены, не так ли?
- Думаю, что так, - ухмыльнулся Афанасьев. - Но вы, наверно, об этом знаете не хуже моего...
- Конечно, знаю, - кивнул головой прапорщик. - Вы - молодец, - со скрытой иронией сказал он.
- Да особенного-то я ничего не совершил, - пьяно засмеялся Афанасьев. - Указал адреса подпольщиков - вот и вся моя работа...
- За ваше здоровье! - поднял стаканчик офицер. Афанасьев чокнулся и выпил. Офицер снова незаметно выплеснул из своего стаканчика на пол.
- Давайте, Афанасьев, вместе работать, - сказал он.
- То есть как вас понимать? - насторожился тот.
- А очень просто. Составим список подпольщиков и сделаем облаву...
- Это можно. Икаев мне тоже об этом говорил. Да ведь они ж, сволочи, все свои квартиры попеременили. Войсковой старшина Икаев велел мне выяснить их новые квартиры, вот я и выясняю...
- Ну, и выяснили?
- Кое-какие выяснил, но не все еще...
- Ну скорее выясняйте.
- Выясню, не сомневайтесь, - пообещал все более пьянеющий Афанасьев. - Видать, хороший вы человек, господин прапорщик. Люблю с хорошими людьми посидеть за выпивкой... Эх, - с сожалением вдруг крякнул он, - девочек нет... Люблю, скажу вам, женский пол, ох и люблю же!
- А вот как допьем здесь, так и поедем к девочкам.
- Ей-богу? - обрадовался Афанасьев. - А у вас есть?
- Найдем.
- Вот это дело, - оживился Афанасьев. - Ей-богу, дело! Признаюсь, как увижу красивую девочку, так весь сам не свой делаюсь... Эх, черт побрал!.. Люблю красивую жизнь!.. Я извиняюсь, господин офицер, выйду до туалета...
- Может быть, проводить?
- Нет, спасибо. Я сам.
Пошатываясь, Афанасьев отдернул портьеру, вышел. Прапорщик встал и снова ее задернул. Но она тотчас же приподнялась. Вошел Виктор.
- Ну как, Вася? - тихо спросил он у прапорщика.
- Все идет как по маслу, - усмехнулся тот. - Он во всем признался.
- Напои его водкой до бесчувствия, - прошептал Виктор. - Я тут на улице, на фаэтоне жду... Да выпытай у него, есть ли у нас еще провокаторы...
- Ладно, ладно! - отмахнулся прапорщик. - Уходи, а то он сейчас войдет.
Виктор исчез за занавеской. Вскоре, раскачиваясь из стороны в сторону, вошел Афанасьев. Он грузно сел на стул.
- У-у! - помотал он головой. - Я, кажись, того... охмелел... Ах, да наплевать! - махнул он рукой. - Только и нашего, что немного повеселишься. Жизнь стала мрачная... Никакой отрады не видишь ни для души, ни для тела... Слушай, прапорщик, как тебя зовут, а?.. Меня Василием, а тебя?
- Меня тоже Василием зовут.
- О! - обрадованно вскочил Афанасьев. - Значит, тезка?.. Великолепно, дай расцелую.
Он обнял офицера и облобызал его. Прапорщик брезгливо вытер губы носовым платком, потом, взяв графин с водкой, налил в стаканчики.
- Выпьем.
Вскоре Афанасьев настолько напился, что стал плохо соображать.
- Вася! - бормотал он. - Слышишь, Вася... Поедем к девочкам... Люблю девочек...
- Выпей вот еще, - подал ему стаканчик с водкой прапорщик. - Выпьем тогда поедем.
- И выпью! - вызывающе воскликнул Афанасьев. Вырвав из рук офицера стаканчик, он залпом выпил водку. Но, видимо, это уже было сверх меры. Афанасьев ошалело мутными глазами оглянулся вокруг, хотел что-то сказать, но покачнулся и, промычав нечто бессвязное, опустил голову и стал засыпать.
Прапорщик с брезгливой усмешкой посмотрел на него.
- Сволочь!
Афанасьев приподнял голову и уставился на офицера.
- Кто - сволочь? - спросил он.
- Да официант, - усмехнулся прапорщик. - Велел принести ему еще водки, а он не несет... Сейчас выпьем и поедем к девочкам.
- Вася, друг, поедем, - оживился Афанасьев.
- Обязательно, - кивнул офицер. - Ты мне вот только скажи, кто еще с тобой работал заодно?
- Да ведь это не точно, - пьяно мотал головой Афанасьев.
- Ну а все же...
- Слышал, будто...
- Ну-ну?..
- Емельян Василенко...
- А еще? - записал на папиросной коробке прапорщик.
- Чуднов...
- А еще?..
- Грачев...
- А еще кто?
- Больше не знаю, ей-богу, не знаю, - снова положив голову на стол, он захрапел.
Расплатившись с официантом, офицер попросил его помочь довести пьяного Афанасьева до извозчика.
Его посадили в экипаж, и он тотчас же повалился на сиденье и заснул.
Подошел Виктор.
Молодой прапорщик вытащил коробку с папиросами. В ней была только одна папироса, он закурил и бросил коробку.
- Ну, рассказывай, Вася, - попросил Виктор.
Вася Колчанов коротко рассказал ему о разговоре, который у него был с Афанасьевым.
- Значит, гад, признался? - угрюмо спросил Виктор.
- Да. Теперь нет никаких сомнений в том, что он провокатор.
- Ты выяснил, один он был провокатором, или еще кто есть?
- Ах ты, черт возьми! - вдруг спохватился Колчанов. - Коробку-то я бросил... Где она?..
- Да вон мальчик поднял ее, - недоумевающе сказал Виктор. - Зачем она тебе?.. Она же пустая...
- Мальчик!.. Мальчик!.. - ринулся Колчанов к оторопевшему мальчугану. - На тебе три рубля, а ты отдай мне коробку...
Завладев коробкой, Колчанов прочитал на ней:
- Емельян Василенко... Чуднов... Грачев... Знаешь ты таких?
- Не знаю, - ответил Виктор. - Но узнаем. Дай мне коробку. Поедешь со мной или нет?
- Нет, Витя, спасибо, - покачал головой Колчанов. - Я понимаю, куда ты его повезешь. Мне там не место. Это дело ваше, как с ним поступить, меня это не касается.
- Один вопрос, Вася, - взволнованно сказал Виктор. - Ты видел Марину?
- Три дня назад в тюрьме, и то мельком.
- Как она? - с болью спросил Виктор.
- Настроение неплохое, но похудела, побледнела. Она узнала меня и улыбнулась. Я ей дал понять, чтоб надеялась...
- Бедная, - прошептал Виктор. - Вася... - тихо сказал он и запнулся.
- Ну-ну?
Но Виктор молчал. Колчанов обнял его.
- Я знаю, что ты хотел сказать... Пока, Витя, ничего не могу тебе обещать. Очень уж строгий надзор за ней... Но я верю, что мы что-нибудь сделаем. Не горюй, Витя, сделаем, - пожал он руку Виктору.
- А о товарище Елене что-нибудь знаешь?
- Та сидит в одиночке. К ней никого не допускают. О ней я ничего утешительного не могу сказать... Если появится какая возможность, я сейчас же сообщу. Пока, а то Афанасьев очнется да еще сбежит...