Глава III.
Камбоджа
Возникновение государства Фунань (Бапном)
Ко II в. н.э. приморские города Индокитая, пережив уже довольно сложный, хотя конкретно нам неизвестный период исторического развития, начинают соединяться в более крупные государственные образования. Инициатором выступает государство, которое в китайских источниках именуется Фунань. Оно было расположено в низовьях Меконга. Официальная история Фунани начинается с I в. н.э., когда, согласно летописям, прибывший в эту страну индийский брахман Каундинья женился на местной царице.
Западные историки, считающие, что государство Фунань появилось именно в этот момент, не учитывают ни постепенности процесса образования государств, ни того, что сама эта легенда отражает не возникновение государства, а его, так сказать, официальный переход от «языческого» периода к индуистскому, что отнюдь не одно и то же. Тем не менее анализ легенды о возникновении государства Фунань (или Бапном) позволяет выявить некоторые детали сложного процесса возникновения одного из древнейших государств Юго-Восточной Азии.
В «Описании Эллады» Павсания, составленном во второй половине II в. до н.э., имеется одно любопытное место, относящееся к Юго-Восточной Азии:
«Известно, что остров Серия лежит в отдаленном углу Эритрейского моря. Но я еще слыхал, что не Эритрейское море, но река, которую называют Сером, образует этот остров, все равно как Дельта в Египте образуется не морем, а рекой Нилом; таким вторым островом, говорят они, является и остров Серия. Эти серы и те, которые заселяют соседние с ними острова — Аласу и Сакайю, принадлежат к эфиопскому племени. Другие же говорят, что они не эфиопы, а скифы, смешавшиеся с индийцами»
[Павсаний, VI, 26, 8—9].
Серами, от слова сер (шелковичный червь), греки обычно называли китайцев. Но в данном случае речь идет о людях, которых одни современники Павсания считали эфиопами, т. е. людьми с темной кожей, а другие полагали, что они происходят от браков индийцев со скифами. Все это никак не указывает на Китай. Но если учесть, что первопоселенцы Юго-Восточной Азии принадлежали к негроидной расе и в начале нашей эры еще составляли значительную часть ее населения (да и сейчас жители Юго-Восточной Азии, как правило, отличаются более темным цветом кожи по сравнению с китайцами); если учесть, что остров Серия расположен в дельте великой реки, на роль которой более всего подходит Меконг; если учесть, что в дельте Меконга в первые века нашей эры находился политический центр Фунани, первого крупного государства Юго-Восточной Азии, которое иногда называют империей, и именно это государство было в определенной степени связано и с индийцами, и со скифами, — то есть основания полагать, что перед нами одно из самых ранних упоминаний о Фунани и происходивших в ней процессах.
В мифе о возникновении государства Фунань, сохранившемся в китайских летописях, говорится, что некий Гунь-тянь (это имя соответствует индийскому царю Каундинья) из страны Mo-фу (ее отождествляют с Индией) получил от некоего божества волшебный лук и приказание отправиться в море. Ветер, направляемый божеством, пригнал корабль Каундиньи в Фунань, где правила царица по имени Лю-э. Воинственная Лю-э напала на корабль Каундиньи, но он выстрелом из волшебного лука пронзил ее судно от борта до борта. Это произвело на Лю-э сильное впечатление, и она согласилась стать женой Каундиньи. Потомство от этого брака образовало первую династию фунаньских царей [465, с.17].
Имя Лю-э по-китайски означает Ивовый лист. Но ивы не растут в Камбодже, так что может быть, иероглифы Лю-э транскрибировали какое-то имя на местном языке, возможно, обозначавшее змею. Дело в том, что во всех других вариантах этого мифа замуж за героя выходит царица змей или, на худой конец, дочь царя змей. Так, в надписи VII в., найденной в Мисоне (Южный Вьетнам), рассказывается, что Каундинья, получивший волшебное копье от Ашваттхамана (героя «Махабхараты»), женился на Наги Соме, дочери Сомы, царя нагов (т. е. змей) [691, т.1, с.21—22]. В Камбодже еще в начале XX в. на деревенских свадьбах исполнялась музыкальная мелодия «Божественный Тхонг и госпожа Наг», в память Преах Тхонга, выходца из Индии, который женился на юной царице змей и стал таким образом первым царем Камбоджи. Основатель тайской государственности Пья Рыанг, по преданию, также был сыном Наги (царицы змей). Легенды о происхождении местных царей от змеиной царицы и связанные с этим обряды сохранялись в Юго-Восточной Азии на протяжении тысячелетий. Так, китайский путешественник Чжоу Дагуань, посетивший Камбоджу в конце XIII в., отметил, что царь Камбоджи ежегодно поднимается в башню царского храма в Ангкоре и проводит там первую стражу с принцессой Наги, дочерью Нагараджи (царя змей). Считалось, что от этого священного брака зависит благополучие и даже само существование страны [588, с.50]. А в 1928 г. французский путешественник Поль Мю нашел в одном селении башню, где на верхнем этаже все еще проводилась та же церемония священного брака с царицей змей.
Легенды о браке с царицей змей встречаются и в Индии. В надписях южноиндийского государства Паллава (I тысячелетие н.э.) говорится о том, как уже не протеже Ашваттхамана, а он сам женился на Наги, царице змей, и от этого брака родился основатель династии Паллава. Существуют также тамильские легенды, в которых Паллава, основоположник одноименной династии, происходит от брака царя Чолы с Наги [588, с.506].
Но Южная Индия не была источником этой легенды. Она служила только передаточным пунктом между прародиной этого сюжета и Юго-Восточной Азией. Французский археолог Виктор Голубев еще в 1924 г. обратил внимание на близкое сходство легенды о Каундинье и легенды о Геракле и змееногой богине, рассказанной Геродотом (IV, 8—10). Геракл в своих странствиях встречает «смешанной породы существо, полудеву и полуехидну, у которой верхняя часть тела от ягодиц была женской, а нижняя — змеиная» (Геродот, IV, 9). Из контекста видно, что эта змееногая богиня была хозяйкой земли, в которой она обитала, т. е. будущей Скифии. Геракл вступает в связь со змееногой богиней, и в результате рождается не один, а трое сыновей. Но власть над землей змееногой богини достается только одному из них — самому младшему, по имени Скиф, ибо только он один сумел натянуть лук, оставленный Гераклом [588, с.506—507].
Сравнивая скифский вариант мифа с камбоджийским, мы находим в них три устойчивые общие черты. Первая из них — решающий момент мифа — союз героя с женщиной-змеей. Вторая черта — власть над страной передается от матери к сыну (или от жены к мужу), но далее наследуется строго патриархально. Это говорит о глубокой древности мифа, зафиксировавшего переход от матрилинейного счета наследования к патрилинейному.
Третья черта — в обоих случаях чудесный лук выявляет сверхъестественную силу претендента и обеспечивает ему царскую власть.
Но имела ли Юго-Восточная Азия вообще и Камбоджа в частности контакты со скифо-сакским миром, которые могли бы оправдать заимствование династического мифа? Да имела, хотя и не непосредственно, а через Индию. Как известно, саки (в индийском произношении шаки), потерпев поражение от кушан во II в. до н.э., частично выселились в Индию, где вскоре подчинили себе значительные территории. Кушаны, проникшие в Индию вслед за саками и подчинившие себе значительную часть страны, превратили шакских правителей в своих вассалов (кшатрапов). Жители Индии, а затем и Юго-Восточной Азии, видимо, довольно скоро стали отождествлять шаков и кушан, и не без основания, так как и те и другие были представителями среднеазиатской культуры.