В том же апреле 1428 г. в страну прибыло китайское посольство, чтобы вручить Чан Као указ об его утверждении на троне китайским императором. Вьетнамцы направили в Китай ответное посольство с просьбой утвердить королем Ле Лоя. Но прибывшее в конце 1429 г. из Пекина посольство потребовало продолжать «поиски потомков Чанов». Тогда вьетнамское правительство направило в Пекин послание, в котором «вожди» (лау мун) и «уважаемые старцы» (ки ляо) страны сообщали, что Ле Лой — «великий вождь государства», что он человек достойный, пользующийся всеобщим уважением и способный управлять страной. Вместе с посланием в Китай были отправлены богатые дары. Однако Пекин снова ответил отказом, продолжая настаивать на поисках наследников Чанов [57, с. 350]. Ле Лой, понимая, что пока он не добьется признания, прочный мир с Китаем и мирное строительство в широких масштабах будут невозможны, пошел на большие жертвы. Он направил в Пекин новое посольство с огромной данью в 50 тыс. лян золота и просьбой восстановить порядок ежегодной дани, установленный минской династией в 1370 г. Китайское правительство затягивало процедуру признания, видимо, ожидая, что во Вьетнаме появятся признаки внутренней нестабильности[60]. Только в 1434 г. через год после смерти Ле Лоя, в Донгкинь пришла императорская грамота, дарующая вьетнамскому королю инвеституру, и то «временную» [57, с. 350].
Короткое царствование Ле Лоя было периодом напряженной работы над восстановлением разрушенной войной экономики Вьетнама, в первую очередь его сельского хозяйства. Уже в самом начале своего правления Ле Лой, несмотря на угрозу со стороны Китая, сократил вьетнамскую армию с 250 тыс. до 100 тыс. человек, чтобы направить высвободившуюся рабочую силу в сельское хозяйство [168, с. 217].
Продолжая аграрную политику Хо Куи Ли, Ле Лой провел широкое наделение землей крестьян за счет крупных феодалов. В первую очередь в раздел пошли земли, принадлежавшие феодалам, сотрудничавшим с Китаем. Ранее зависимые от феодалов общины были восстановлены в качестве «свободных» плательщиков ренты-налога. При этом основной налог — на рисовые поля не взимался с крестьян до 1430 г. [58, с. 91]. Подобно Хо Куи Ли, Ле Лой следил за регулярностью переделов земли в общинах. Сами общины были поставлены Ле Лоем под строгий государственный контроль. В 1428 г. был восстановлен ранее отмененный институт сакуанов, чиновников, стоящих над общиной [57, с. 7]. По-видимому, Ле Лой хотел не только обеспечить этим регулярную уплату налогов и несение государственной повинности (в первую очередь строительство и ремонт ирригационной системы), но и держать под контролем внутреннее расслоение общин.
Стремясь добиться наибольшей эффективности в подъеме сельского хозяйства, Ле Лой сселял вместе обезлюдевшие общины на Севере; в то же время он заботился и о заселении ранее малоосвоенного Юга. Здесь он, так же, как и его преемник, создавал привилегированные военные поселения. Решительно велась борьба с бродягами, которых заносили в списки и сажали на землю. В 1429 г. бродяги в последний раз в XV в. упоминаются во вьетнамской летописи. В том же году всем буддийским и даосским монахам было предложено сдать экзамен на знание своей религии. Не сдавшие экзамена перечислялись р податное крестьянство [27, с. 205; 57, с. 22, 199; 168, с. 219].
Наряду с укреплением крестьянского хозяйства Ле Лой заботился также об интересах своей социальной опоры — мелких феодалов. Впервые в практике феодального Вьетнама (если не считать ограниченной раздачи при Хо Куи Ли) он стал раздавать чиновникам земли без крестьян — во временное пользование за службу. Так был сделан первый шаг к формированию поместного землевладения, которое, однако, еще в течение долгого времени играло второстепенную роль в экономике страны [27, с. 250].
Наряду с раздачей земель Ле Лой ввел выдачу денежного жалованья чиновникам. Он не вернулся к выпуску бумажных денег, как это было при Хо Куи Ли, потому что эта практика была скомпрометирована массовым выпуском бумажных денег китайскими оккупантами, что привело к финансовому хаосу. В 1428 г., по приказу Ле Лоя, был отчеканен первый выпуск медных монет, которые и стали основным средством обращения [57, с. 73].
Большое внимание Ле Лой уделял законодательной деятельности. Он издал уголовный кодекс, весьма сурово каравший преступления против собственности и феодального порядка. Специальные статьи в этом кодексе определяли наказания тунеядцам и игрокам. Игравшие в азартные игры подвергались отрубанию рук (или пальцев); пьянство каралось 100 ударами палок. Содержатели харчевен за торговлю спиртными напитками подвергались суровому наказанию [168, с. 218].
Чтобы подготовить компетентные кадры для фактически создавшегося заново административного аппарата, Ле Лой всячески поощрял развитие в стране конфуцианского образования (конфуцианского не в китайском, а во вьетнамском варианте, основы которого были заложены Хо Куи Ли). Ле Лой реорганизовал национальную академию Куок Ты Зям и восстановил школы в провинциях и уездах. При этом весьма важным нововведением было то, что уже в первый год его правления доступ в эти школы был открыт для выходцев из простого народа [57, с. 208; 168, с. 219]. Дети зажиточных крестьян получили, таким образом, возможность, сдав экзамены, становиться чиновниками, и это значительно укрепило социальную базу вьетнамского феодального государства в XV в.
Прогрессивная аграрная политика Ле Лоя привела к тому, что на протяжении его правления на основной территории Вьетнама не было крестьянских выступлений, хотя бы отдаленно похожих на те, что потрясали страну в конце XIV в. Однако национальные меньшинства, жившие на окраинах государства, которых реформа не затронула, попытались использовать военное ослабление Вьетнама, чтобы вернуть свою независимость.
В 1431 г. вспыхнуло восстание двух местных вождей в горном районе Тхайнгуен. Войска Ле Лоя подавили это восстание. В 1432 г. вспыхнуло восстание в другом горном районе — Мы-онг Ле, населенном белыми таи. Их вождь Део Кат Хан до этого признавал двойной сюзеренитет — Китая и Вьетнама. С помощью родственного ему по крови вождя из пограничных районов Лаоса Део Кат Хан поднял знамя восстания и атаковал одновременно соседние районы (где, видимо, сидели феодалы, враждебные его союзнику) и вьетнамские провинции Тхайнгуен, Тюйенкуанг, Кюпхоа и Зяхунг. По-видимому, Део Кат Хан стремился создать независимое буферное государство на границах Вьетнама, Лаоса и Китая. Перед лицом этой угрозы Ле Лой лично выступил в поход во главе армии и речного флота. Восстание было подавлено, хоть и с немалым трудом, Део Кат Хан и его сын были взяты в плен и увезены в Донгкинь. Здесь они, однако, не были казнены. Ле Лой помиловал их и дал им высокие посты в армии. Этим он явно хотел предотвратить дальнейшие восстания горцев. Но окончательное замирение горных областей завершилось только в 1448 г. [168, с. 219–220].
В 1433 г. Ле Лой (Ле Тхай То) умер. На трон был возведен его одиннадцатилетний сын Ле Тхай Тонг (1433–1442). Регентом был назначен старый соратник Ле Лоя по борьбе с китайцами Ле Сат. Получив известие о смерти Ле Лоя, тямский король Джайя Синхаварман V (1400–1441) решил проверить прочность вьетнамских границ и вторгся в южновьетнамскую провинцию Хоатяу. Это вторжение велось ограниченными силами и было отражено местными войсками юга Вьетнама. В Л434 г. Ле Сат, в свою очередь, вторгся в Тямпу с большим войском. При этом он воспользовался внутриполитической борьбой в Тямпе, приняв сторону одного из тямских вождей, боровшихся за власть. Престарелый Джайя Синхаварман V поспешил начать переговоры с вьетнамцами. Его посольство принесло регенту извинения, объясняя нападение на Хоатяу тем, что в течение длительного времени между двумя странами не существовало никаких связей и «обстановка была неясна». Военачальник, совершивший нападение на Вьетнам, был наказан. Пленные, захваченные в этом походе тямами, были возвращены. Ле Сат, считавший нецелесообразным начинать большую войну с Тямпой, принял извинения Джайя Синхавармана V и заключил с ним мир [57, с. 351; 168, с. 220–221].
60
Во Вьетнаме действительно было несколько заговоров крупных феодалов, например, Ле Хана, принадлежавшего к роду Чанов, но Ле Лой их быстро подавил [168, с. 220].