В правление короля Потисарата (1520–1550) Лаос достиг высшей стадии расцвета за весь средневековый период. Экономика страны процветала, королевская казна была переполнена. Для 1522 г. хроники отмечают уникальный случай, когда король осуществил массовую раздачу даров (в том числе лошадей и слонов) не духовным, а светским феодалам [267, с. 49]. Борьба внутри феодального класса утихла, за весь период правления Потисарата зарегистрирован только один случай феодальной смуты. Причем это было не восстание против центральной власти, а локальный конфликт между двумя социально однородными крупными феодалами — князем Сиенг Куанга и его дядей Сен Мыонгом в 1532 г. Король тщетно пытался их помирить, а затем в 1534 г. послал в Сиенг Куанг войска трех других удельных князей, которые потушили междоусобицу [267, с. 49].
Антифеодальная борьба эксплуатируемых масс тоже находилась в этот момент на самом низком уровне. Более полувека мирного развития явно укрепили крестьянское хозяйство. В другой, менее спокойной обстановке, Потисарат вряд ли решился бы на такой кардинальный шаг, как наступление на народную религию в 1527 г. Эта акция имела свою предысторию. Потисарат с детства воспитывался монахами — патриархом буддийской церкви Сичанто и видным монахом Маха Самутакоте, которые, в свою очередь, изучали буддизм в более развитых в религиозном отношении государствах — Сиаме и Чиангмае. Во время долгого пребывания наследника престола в монастыре Ват Висун, основанном отцом Потисарата, они сделали из него ревностного поклонника теравадского буддизма сингальского толка, обновленного чиангмайскими теоретиками [194, с. 132].
В 1523 г., явно под их влиянием, Потисарат решил уцепить теоретическую базу лаосского духовенства и направил посольство в Чиангмай к королю Мыонг Кео с просьбой прислать новейшую буддийскую литературу и монахов — экспертов по буддизму. После этого Мыонг Кео отправил в Лаос 60 экземпляров «Трипитаки», «очищенной от прежних ошибок», и группу монахов во главе со знаменитым вероучителем Пра Маха Монгконом. Началась энергичная переподготовка лаосских монахов, в ходе которой Потисарат и сам удалился в 1525 г. в монастырь на два «обычных срока», (т. е. на шесть месяцев) [267, с. 49].
После такой четырехлетней подготовки кадров проповедников «правильной» (унифицированной) религии Потисарат в 1527 г. издал указ, запрещающий культ духов «пи», т. е. духов-покровителей земли, общин и отдельных семей, анимистический культ, сохранившийся в Лаосе с доклассовых времен и особенно популярный среди народных масс. Все храмы духов-хранителей подлежали разрушению. Так, в силу этого указа был разрушен храм духа-хранителя столицы королевства Луанг-прабанга и на его месте была воздвигнута огромная пагода «Сисуваннатевалок», простоявшая до конца XIX в. [165, с. 73]. Храмы и алтари духов-покровителей «пи» были разрушены по всей стране и заменены буддийскими святилищами и монастырями [194, с. 132].
Этот решительный шаг в сторону «огосударствления» религии произвел впечатление во всех соседних буддийских странах. К Потисарату прибыли посольства с поздравлениями от многих мелких и крупных государств, в том числе даже из Вьетнама, где теравадский буддизм не практиковался [267, с. 50]. Фактически, однако, Потисарат только загнал культ духов в подполье, а не уничтожил его. Культ продолжал сосуществовать с буддизмом в Лаосе вплоть до XX в. и не искоренен до сих пор. Но реформа Потисарата продемонстрировала мощь центральной власти в Лаосе в первой половине XVI в.
В 1533 г. Потисарат перенес свою резиденцию из Луангпра-банга во Вьентян. Столица Лаоса оказалась, таким образом, в центре страны и на пересечении важных торговых путей Индокитайского полуострова. Торговля с Сиамом, Вьетнамом, Кампучией, а через них и с болге дальними странами приобрела еще больший размах. Наряду с Луангпрабангом и Вьентяном стали не только административными, но и торговыми центрами такие города, как Корат, Бассак, Сиенг-Куанг.
Перенос столицы во Вьентян преследовал не только экономические цели. Он был одновременно заявкой на более активную внешнюю политику. Политическая ориентация Лаоса при Потисарате претерпела изменения. Многолетняя дружба с Сиамом сменилась прочным союзом с Чиангмаем, его основным противником. С Вьетнамом, чтобы не вести борьбу на два фронта, Потисарат, напротив, улучшил свои отношения. Впрочем Вьетнам, ослабленный внутренней феодальной смутой, сам не стремился к конфликту с Лаосом. Так, когда в 1526 г. вьетнамский принц Буа Куан Сиео с 3 тыс. сторонников бежал в Лаос и попросил убежища, вьетнамское правительство не потребовало его выдачи [267, с. 49].
Иначе складывались отношения Лаоса с Аютией. Согласно лаосским источникам, в 1534 г. король Сиама Пра Чао Атитьярат наложил опалу на принца Пра Сайярача. Тот бежал в Лаос. Король Аютии потребовал выдачи беглого принца. Потисарат ответил отказом. Тогда Пра Чао Атитьярат двинул свои войска к лаосской границе. Но лаосцы отразили нападение сиамского короля у Мыонг Кука (на правом берегу Меконга, напротив Вьентяна). В этом сражении Пра Чао Атитьярат был ранен и умер при отступлении [165, с. 74].
По-видимому, этот король идентичен с упоминающимся в сиамских летописях королем Рат Сада, который правил всего несколько месяцев в 1534 г. [56, с. 558; 128, с. 52].
В 1535 г. король Потисараг предпринял ответный поход в Сиам и дошел до северосиамского города Питсанулока. В 1539 г. он, подстрекаемый принцем Пра Сайярача, возобновил войну с Сиамом. На этот раз лаосские войска двинулись в направлении Аютии. Дойдя до местности Вьенг Прангам (к северу от Лопбури), Потисарат остановился. Видимо, он ожидал, что в стране разразится восстание в пользу Пра Сайярача. Восстания, однако, не произошло. Сиамский король Прачай, в свою очередь, уклонился от открытого сражения с Потисаратом. После многодневного стояния лаосское войско двинулось в обратный путь. Дело ограничилось захватом некоторого количества пленных, которых угнали в Лаос и посадили на землю в качестве государственных крепостных [267, с. 51]. В 1540 г. король Прачай, в свою очередь, вторгся в Лаос. Сначала его наступление развивалось успешно. Он даже захватил некоторое количество пленных. Затем лаосцы перешли в контрнаступление и изгнали Прачая из страны [267, с. 51].
Сиамские и лаосские интересы вновь столкнулись в 1545 г., когда после смерти короля Кетклао чиангмайский трон остался без наследника. Король Прачай попытался воспользоваться случаем и присоединить Чиангмай к Сиаму, но с помощью лаосских войск его попытка была отражена. В 1548 г. группа чиангмайских феодалов, опиравшаяся на Лаос, пригласила на чиангмайский трон четырнадцатилетнего сына лаосского короля — Сеттатирата. На этот раз Сиам не мог вмешаться, поскольку король Прачай умер, а пришедшая к власти в 1546 г. королева Тао Си Судачан была слишком занята борьбой с собственными феодалами [13, с. 48].
Тем не менее Потисарат отправил своего сына в Чиангмай с внушительным эскортом. Судя по лаосским летописям, Сеттатирата сопровождали 9 генералов, 300 тыс. воинов и 200 слонов [267, с. 51]. Войско не встретило в Чиангмае сопротивления, однако Потисарат нашел ему применение, послав его против независимого княжества Вьенг Прангам, граничившего с Чиангмаем. Лаосские войска завоевали Вьенг Прангам, взяли в плен его князя, захватили 1 тыс. слонов и угнали в Лаос 20 тыс. семей [194, с. 133]. Теперь держава Потисарата по площади стала самой большой в Индокитае.
Но в эти же годы на западе полуострова поднялась другая, еще более грозная держава. Бирманский король-полководец Табиншветхи в 40-х годах объединил Южную и Центральную Бирму и теперь обратил свои взоры на восток. В 1548 г., готовясь к войне с Аютией, которая началась в конце того же года, король Табиншветхи направил посольство к Потисарату, предлагая ему совместное нападение на Сиам. Лаосский король, однако, проявил в этом вопросе политическую мудрость. Ослабевший Сиам представлялся ему куда менее опасным, чем растущая военная сила Бирмы. На предложение Табиншветхи он ответил уклончиво — направил к нему посольство, якобы «за разъяснениями» [267, с. 53].
В 1550 г. после неудачного исхода войны с Сиамом Табиншветхи направил к Потисарату новое посольство во главе с видным вельможей Ной Мангджа, чтобы еще более настойчиво поставить вопрос о военном союзе. В этот момент при дворе Потисарата собрались послы пятнадцати королевств и княжеств. Лаосский король тянул с ответом Табиншветхи, развлекая между тем послов зрелищем многодневной слоновой охоты, в которой он принимал личное участие. Во время одного из эпизодов охоты Потисарат упал вместе со слоном и был смертельно ранен. Он еще находился в сознании достаточно долго, чтобы отпустить послов к их дворам. Семь дней спустя Потисарат умер в возрасте 49 лет [194, с. 135].