Дротики — тяжелые стрелы или легкие метательные копья. Их найдено 7 экз. Все наконечники дротиков черешковые, с упором и более массивны, чем наконечники стрел; ширина пера осталась практически такой же, но значительно возросли его длина и вес (рис. 6, 4, 5). Отношение длины наконечника к ширине от 1: 3 до 1: 6.
Рис. 6. Предметы вооружения (1—10) и престижности (11, 12).
Копья — оружие ударное. Наконечники копий массивнее наконечников дротиков и значительно крупнее. Они не имеют выраженного упора, но снабжены отчетливым усиливающим ребром (рис. 6, 7—9).
Кинжал известен только в 1 экз.; его длина 29.5 см, наибольшая ширина 4 см. Вдоль всего обоюдоострого клинка проходит полукруглое усиливающее ребро. Рукоять крепилась к небольшому выступу при помощи заклепки, от которой сохранилось отверстие (рис. 6, 10).
К неопределенному оружию нами отнесены два обломка наконечников.
Инструменты разделены на несколько категорий: режущие, колющие и остальные, в которые включены разные предметы производственного назначения.
Режущие инструменты с длинным и прямым лезвием, т. е. ножи разного назначения, представлены 5 экз. Они обоюдоострые, от наконечников копий отличаются отсутствием срединного ребра и, следовательно, более плоским клинком (рис. 7, 10). Рукоять крепилась при помощи черешка, который не имел отверстия. Работа такими инструментами могла производиться резанием (ими стругали дерево, обдирали шкуры и т. д.).
Режущие инструменты с коротким и полукруглым лезвием, перпендикулярным рукояти. Они крепились к ней также при помощи черешка. Ими работали как современным сапожным ножом — они были предназначены исключительно для разрезания.
Режущие инструменты с тонким кривым клинком; лезвие находилось на внешнем изгибе инструмента (рис. 7, 7). С рукоятью эти инструменты скреплялись при помощи шпильки, проходившей сквозь ручку и отверстие на одном из концов. Вероятнее всего, рукоять и шпилька для скрепления делались из дерева; иногда поверх дерева могла быть одета фаянсовая обойма (см. ниже). Совершенно очевидно, что это не что иное, как ковровые ножи для обрезания ворсовых нитей; точно такие же инструменты, только из железа, употребляются в наши дни при изготовлении ковров.
Колющие инструменты представлены квадратным в сечении шилом с костяной ручкой, в которую вставлялась деревянная пробка (рис. 7, 2), а также круглыми стержнями разной длины, найденными по одному в могилах. Часть их уплощена на одном из концов, чтобы инструмент не вращался в деревянной ручке во время работы.
Встреченные парами (иногда по две пары) бронзовые стержни длиной до 20 см, более тонкие с одного конца, являются вязальными спицами (рис. 7, 11).
Парами попадались также иглы с ушками (рис. 7, 9), которые предназначались не только для шитья, но могли употребляться также в ковроделии — с их помощью растягивали ткущееся изделие, чтобы оно не покоробилось. .
Остальные инструменты объединены нами в отдельную группу. Прежде всего это веретено, от которого сохранилось каменное (мраморное) биконическое пряслице (рис. 7, 5); надо думать, что стержень веретена был деревянным. В одном случае (С-1-110) на бронзовый стержень длиной 28 см насажено обычное биконическое пряслице (рис. 7, 1); это окончательно доказало правильность мнения, что в могилу помещали веретено, а не какое-то украшение-амулет.
Рис. 7. Инструменты (1—11).
В двух могилах (С-1-131 и П-I-ll) найдены усеченно-конические фаянсовые поделки, на плоской поверхности основания которых имеется орнаментальная композиция (рис. 7, 3, 4). Это штампы для нанесения орнамента на какое-то изделие [Хлопин, 1978, с. 33-38].
В пяти могилах обнаружены фаянсовые обоймы в виде коротких и широких трубочек; иногда онп имеют тонкое сквозное отверстие у одного из краев (рис. 7, 6). Наружная поверхность украшена волнистыми линиями или косыми насечками, нанесенными до обжига. Нахождение вместе с ковровыми ножами допускает возможность рассматривать их в качестве обоймы ручек этих ножей.
В двух могилах (С-1-16 и П-1-14) найдены своеобразные поделки из кости. Они имеют вид продолговатого параллелепипеда с отверстием для подвешивания. Их боковые грани и нижний торец покрыты насечками, причем насечки на торце весьма глубокие и заполированные (рис. 7, 8). Складывается впечатление, что это своеобразная масштабная линейка, при помощи которой проверяли правильность расстояний между нитями основы ковра. Более того, названные предметы встречены вместе с ковровыми ножами.
В одной могиле (П-1-24), которую будет правильнее считать мужской, хотя костей в ней и не сохранилось, найдены два каменных орудия: пест длиной 22 см с небольшим круговым выступающим пояском на ручке и цилиндрический камень для растирания диаметром 12 см, высотой 5 см.
Предметы престижности встречены почти все в мужских погребениях; они представлены тремя типами, достаточно характерными для того, чтобы выделить их в отдельную группу.
Каменные навершия, просверленные слегка на конус. Обнаружено 12 экз.: 11 происходят из могил и один — случайная находка. По внешнему виду их можно разделить на три группы. К первой относятся три сферических навершия (С-1-84, 108 и П-1-6), изготовленных из серобелых камней (рис. 6, 7). Ко второй — белые известняковые или мраморные навершия грушевидной формы (С-1-115, 119, 154, 176 и случайная находка; рис. 6, 12). К третьей — черные навершия из твердого камня с выраженной шейкой (С-1-59, 87, 119; рис. 6, 11). Кроме того, найдена сферическая булава серо-черного цвета (С-1-100), которая по цвету подходит к третьей группе, а по форме — к первой; как мы увидим ниже, последнее навершие надо будет объединить с изделиями первой группы. В данном месте мы не предлагаем их интерпретации, но укажем, что не все изделия подобного рода могли служить навершиями булав. Многие из них значительно превышают вес средневековых булав и имеют относительно тонкое отверстие для насада. Деревянное древко такой толщины (в некоторых навершиях сохранились бронзовые гвозди со следами древесных волокон) легко ломалось бы при ударе, а поскольку отверстие просверлено на конус, навершие могло бы слететь при замахе и ударе, несмотря на наличие бронзовых клиньев, вбитых в торец древка. Следовательно, мы вправе допустить многофункциональность этого предмета, что привлечет наше внимание в соответствующем месте.