Эспиноза развернул полотенце, чтобы посмотреть калибр. Это был «Смит-Вессон» 38-го калибра, похоже, в хорошем состоянии. Пули были новые, ремесленного изготовления, коробка, кажется, полная.
— Когда вы унесли револьвер, сеньора?
— За несколько дней до вашего обыска.
— А что сказал Габриэл, когда узнал, что вы унесли оружие?
— Что это, наверное, и к лучшему, и пусть будет, что будет.
— Спасибо, что вы принесли его, дона Алзира. Я тоже беспокоился, что ваш сын может выкинуть что-то сумасшедшее.
— И я благодарна, что вы были с ним терпеливы, комиссар!
— Еще один вопрос. Если у вас было это оружие, когда мы к вам пришли, то почему вы нам ничего не сказали?
— Потому что я не знала, в чем дело. Я боялась как-нибудь ему навредить.
— И еще один вопрос, дона Алзира. От чего умер ваш муж?
— У него был сердечный приступ. А почему вы спрашиваете?
— А Габриэл присутствовал при смерти отца?
— Косвенным образом. Он был дома, но не видел, как тот умер. Никто не видел. Он принимал ванну, и у него случился сердечный приступ. Помощь подоспела слишком поздно.
— А как вы обнаружили, что он умер?
— Мне показалось, что он слишком долго не выходит из ванной. Я вышла в магазин за покупками. А он принимал ванну. С ним все было в полном порядке, он всегда оставлял дверь в ванную комнатку открытой — боялся газа, — я крикнула «пока» и предупредила, что вернусь через несколько минут. Когда я вернулась, дверь в ванную была закрыта. Я позвала его. Но он не ответил. Когда я открыла дверь и отодвинула занавеску над ванной, я увидела, что он лежит в ванне, вода уже переливалась через край.
— А почему он закрыл дверь?
— Не знаю. Обычно он никогда не закрывал дверь ванной.
— А Габриэл видел тело своего отца в ванне?
— Не могу сказать точно. Но не думаю.
— Сколько лет было вашему мужу?
— Тридцать пять. Это случилось как раз перед тем, как Габриэлу исполнилось десять лет. А почему вас это интересует?
— Потому что Габриэл об этом говорил. Извините, что заставил вас вспоминать это горестное событие.
— Это было уже давно.
— В любом случае спасибо.
— До свидания, комиссар, и еще раз благодарю за помощь моему сыну.
Эспиноза про себя отметил, что мать Габриэла, оказывается, значительно моложе, чем он предполагал. Ей еще не было и шестидесяти.
Из Пейшото Эспиноза поехал прямо в Институт судебной медицины, он вез туда пакет с револьвером и патронами. Он знал, что пуля, извлеченная из тела чилийца, еще не отправлена полицейскому, ведущему расследование, поскольку для баллистической экспертизы им нужно сначала найти оружие преступления. Эвандро, который поступил в армию одновременно с Эспинозой, сейчас исполнял обязанности директора Института судебной медицины и заведовал там всеми делами. Он также посещал вечерние курсы по психологии. После многолетнего исследования людских тел он решил исследовать теперь и человеческие души.
— Эспиноза, рад тебя видеть! Мы должны чаще встречаться, и необязательно над трупом. Но ты наверняка примчался ко мне из Копакабаны не просто, чтобы поболтать?
— Ты прав по обоим пунктам.
— И что я могу для тебя сделать?
— Я хочу провести баллистическую экспертизу той пули, что вытащили из головы иностранца из Ботафого. Без официального запроса. Я тебе верну ее сегодня же. Если хочешь, пойдем вместе со мной.
— Да никаких проблем, я тебе доверяю.
Нужная пуля лежала в пластиковом пакете, к которому были пришпилены результаты аутопсии.
— В баллистическом отделе обратись к Фрейру. Скажи, что я тебя послал.