Сделав резкий поворот, «Волга» вынырнула на Русское поле. Замело его, завьюжило. Вокруг – пугающее белое безмолвие, только на самом горизонте зацепился глаз за темные силуэты деревьев. Крепчает морозец. Уже затягивает ледком ветровое стекло и зеркала. Эй, а кто там стоит далеко впереди у дороги? Присмотрелся повнимательнее – оленья упряжка, а рядом с ней три человека в малицах. Впереди идущие машины проскользнули мимо, не остановились. А ведь стоящие на обочине руками машут. Местные жители этих краев – ненцы – просто так тревожить людей не станут. Значит, помощь нужна. Подъехал поближе, два молодых парня и девушка стоят. Притормозил.
Приветливые улыбки, черные раскосые глаза – дети тундры, дети природы. Особенно хороша была девушка.
На морозе разрумянилась, на носу и щеках солнышко щедро рассыпало золотистые веснушки. Шикарная малица ничуть не портила девичью фигурку. Огромная белая шаль с яркими цветами живо напомнила тундру летом. Чудо как хороша! Приоткрыл боковое стекло:
– Что случилось, ребята?
Молодой паренек быстро подбежал к машине:
– Беда случилась! Чай на печке грел. Руку обварил, однако. В больницу надо, к докторам.
– Мы здесь рядом стоим, – махнул рукой по направлению на восток подошедший второй, – там наше стадо. Сам он ехать не может, рука болит – хорей не взять. И мы не можем стадо бросить – волки повадились оленей таскать. Выручи, отвези к врачу!
Девушка гладила оленя, опустив глаза, и молчала.
– Да я не против тебя подбросить, только как ты в своих одеждах в машину сядешь?
– Другая одежда есть, – сказал парень. Он направился к нартам, достал из-под оленьих шкур новенькую куртку и переоделся. Живо сложил малицу в багажник машины, туда же сунул большой мешок. Крикнул своим спутникам:
– Не ждите меня! Не знаю, когда вернусь.
Оленья упряжка быстро помчалась по тундре – только снег искрился позади нарт.
Сидевший на заднем сиденье сынишка сморщил курносый носик.
– И чего морщимся? – спросил я. – Этот запах приятнее французских духов. Оленем пахнет! А олень для ненца – это пища, одежда, обувь, жилье и транспорт. Ты ведь родился и вырос на севере, местный, значит, а законы северные не знаешь. Если просит человек помощи на зимнике – обязательно остановись, выручи. Мы, газовики, здесь пришлый люд, а они – хозяева этой земли, хозяева тундры, и мы должны относиться к ним с уважением – на их земле живем. Так что гордись, сын, – хозяина везем!
Сидевший молча ненец заулыбался, разговорился. Рассказывал о том, как тяжела работа оленеводов. О том, сколько голов в их стаде, какой вред приносят волчьи стаи. Поведал, что нынешняя зима была трудной для оленей и голодной. Ягель под лед ушел. Трудно оленю лед копытами разбить, чтобы олений мох достать. Много оленей погибло, и теперь ждут приплод, уже все готово к рождению первых телят. Рассказывал о своих знакомых в нашем поселке. Ненцы приезжают на Правую Хетту в гости и за продуктами. И то правда! Иногда мы видим в поселке оленьи упряжки, приводившие в ярость местных собак. Зато какую радость испытывают поселковые ребятишки! Ведь ненцы их катают на настоящих нартах по поселку, и можно потрогать оленя озябшей ручонкой.
За рассказом не заметил, как и на место прибыли. Парень сказал «спасибо», надел свою малицу, взял мешок из багажника. И вдруг неожиданно достал из мешка оленье сердце:
– Спасибо тебе, добрый человек, за доброе сердце! Я ведь целых два часа на зимнике стоял – никто не остановился.
Как-то неудобно было у парня что-то брать, отказался. А ненец отказа не принял, обиделся:
– Я ведь от всей души хочу тебя отблагодарить. Приедешь домой, подарок мой пожаришь – меня вспоминать станешь…
Взял сердце, поблагодарил. Парень взвалил мешок на плечо и быстро пошагал в больницу.
Справили свои дела небыстро. Сумерки в марте на Севере ранние. Вышла на небосклон огромная луна, осветив землю голубоватым светом. Мы торопились домой. К вечеру потеплело, и начался снегопад. Большие белые хлопья плавно спускались на землю, как будто кто-то наверху распорол необъятную пуховую перину. И вдруг в свете фар сын заметил стоящую на обочине одинокую фигуру:
– Постой, отец! Это ведь «хозяин» стоит! Не уехал, значит. Давай возьмем его, подвезем!
Машина затормозила. Старый знакомый, увидев нас, несказанно обрадовался. «Волга» летела по дороге, как на крыльях. Инжекторный двигатель работал как часы. Парень погладил мозолистой ладонью мягкие велюровые чехлы машины, задумчиво и уважительно сказал:
– Хороший олень! Быстрый, красивый… Жаль только… по тундре бегать не может.