Хотя в заговоре участвовали многие сторонники Цезаря, двумя его главными вдохновителями стали бывшие помпеянцы. Брут сдался в плен после битвы при Фарсале, и его влияние на Цезаря помогло убедить последнего помиловать Кассия. В 46 году оба они стали преторами, а Брут, как упоминалось выше, числился среди кандидатов на пост консула. По словам Плутарха, Кассий затаил обиду, потому что Цезарь отдал Бруту престижный пост городского претора. Диктатор якобы признался, что Кассий более достоин этого поста, но из любви к сыну Сервилии он был вынужден поступить иначе. Другие авторы упоминают о более давней обиде на Цезаря, который якобы конфисковал животных, собранных Кассием для участия в гладиаторских боях. Последний безусловно имел причины для разочарования в человеке, которого раньше называл «старым милосердным хозяином», особенно после того, как миновала угроза со стороны Гнея Помпея, известного своей жестокостью. Кассий был женат на одной из трех сестер Брута, Юнии Терции, которая, по слухам, имела роман с Цезарем. Скорее всего это было неправдой; во всяком случае, ни в одном источнике нет упоминания о таком личном мотиве, как ревность. Даже в случае с Брутом, который едва ли мог не знать о любовной связи между его матерью и Цезарем, нет оснований полагать, что это играло какую-либо значительную роль в его действиях. Он присоединился к заговору одним из последних, под влиянием анонимных памфлетов и надписей на стенах с язвительным вопросом о том, «не спит ли Брут». Последний римский царь был низложен и изгнан предком Брута, хотя у римлян существовали большие сомнения в достоверности этой легенды. Глубоко изучивший философию, особенно стоицизм с его принципами долга и самоотречения, Брут хорошо знал о высокой оценке убийства тиранов в эллинистической литературе. Семейная гордость, подкрепленная неизменным уважением к Катону, тоже подталкивала его к действию. Порция была волевой, хотя и довольно неуравновешенной женщиной; у нескольких авторов встречается история о том, как она умышленно ранила себя кинжалом в бедро с целью доказать, что она может выдержать боль и достойна доверия своего мужа. Отдельную роль мог сыграть фактор вины. Катон, герой Брута, продолжал борьбу в то время, как сам Брут сдался на милость победителя. Когда его дядя разрывал руками собственную рану в Утике, Брут управлял Цизальпийской Галлией по поручению Цезаря. Имелись все основания полагать, что при диктаторе его карьера была бы успешной. Цезарь однажды заметил: «Если Брут чего-то хочет, он хочет этого очень сильно». В характере Брута действительно присутствовала некоторая одержимость. После того как он решил присоединиться к заговорщикам, его намерение дойти до конца было нерушимым. Но, несмотря на бремя семейной репутации, влияние дяди и жены, в конечном счете им двигало побуждение избавить Республику от человека, сосредоточившего в своих руках такую огромную власть. Сходные помыслы, невзирая на другие личные мотивы, имели решающее значение и для Кассия [16].